— Бойся! — на весь зал проорал Боха.

Двери, закрывающие проход в сторону жилого комплекса разлетелись на мелкие щепки, в помещение въехал управляемый гусеничный робот с роторным рельсовым пулемётом на горбу, следом за роботом показались экзоскелетники Буратино. Заявились — не запылились! Не знаю, радоваться мне или нет…

Взгляды присутствующих скрестились на мне, я кожей впитывал целую гамму человеческих эмоций, начиная от шока, неверия, презрения, ужаса и страха, до восхищения, гордости и чуть ли не преклонения. Представляю, на куче нашинкованных в лоскуты трупов йома, стоит забрызганная кровью помесь стрекозы и Росомахи — героя американских комиксов и глупо лыбется во все тридцать два зуба. Тут меня словно кипятком обдало. Чуть повернув голову вправо, я замечаю полковника Бурмистрова, в глазах которого плещется мрачное торжество, а на губах приклеилась мстительная ухмылка.

— СТОЯТЬ! ОРУЖИЕ НА ПОЛ! — проорал Буратино, выскочив из-за спин спецназовцев, и тут же юркнул обратно.

Из штольни валом полезли демоны, которых я вроде бы загнал туда секунд тридцать назад. Ну, не придурок ли? Полковник, вы где служите? Идиот на ножках, охотник никогда не выпустит из рук меч и пистолет…

Прежде, чем отпрыгнуть в сторону скучившихся детей и прикрывавших их охотников, я услышал доносившиеся из штольни звуки автоматных очередей и многочисленные хлопки "Рокотов". Сильный сквозняк, ворвавшийся в зал и дувший в сторону разнесённой в щепки двери, принёс с собой запах палёного мяса. Вонь стояла неимоверная. Неожиданно заработала телеметрия и появилась связь, на забрале шлема высветились красные точки команд Пчёлки, Бронислава Мнишека — командира московской команды охотников из Южного округа столицы и групп технической и огневой поддержки, перекрывших второй конец технологической штольни и гнавших йома обратно. Видимо поддерживающие охотников ребята расчищали путь с помощью огнемётов.

Воняющие палёным демоны кинулись на экзоскелетников. Подчинённые полковника неудачно расположились недалеко от штольни, и тут у оператора "муравья" не выдержали нервы. "В-з-з-з-за-а-а-н-з-з-з", запел роторник на горбу робота. ИДИОТ! Буратино командовал дуболомами под стать ему самому, только полудурок будет применять подобную смертельную "машинку" в закрытом помещении.

— "И-и-и-и", — тонко заверещали разрываемые на куски, попавшие под смертоносный шквал вольфрамовых шариков твари. Громадный зал за пару секунд заволокло непроглядным облаком цементной пыли пополам с тяжёлой кровавой взвесью. Шарики разносили в труху и демонов и облицовочную плитку, крошили стены и выбивали из них куски бетона. Визжавшие ранеными поросятами осколки острой керамики, обделочного кирпича и бетона летели во все стороны, раня и демонов и людей.

— Ложись! — я навалился на тренерш, завалив обоих на залитый кровью пол и сбив ногами ещё пару девчонок. Люба, Тень и охотники Рихарда повалили остальных детей.

За мутным цементным туманом не было видно Бохи.

— "Господи! — молился я, — пусть будет не смертельное…".

Перед тем, как накрыть собою впавших в ступор девушек, я успел в рукотворном облаке разглядеть, как моего стрелка отбросило на стену, а на правом боку его лат в районе грудной клетки образовалось два мини вулканчика, из которых выплеснулись фонтанчики крови. Боха стал жертвой "дружественного" огня экзоскелетников, паливших во все стороны, как в копеечку. Мне и Надежде оставалось радоваться, что это были обычные пули, попади в парня вольфрамовый "жгут" роторника, его бы разорвало пополам.

Десять секунд, на это время хватает шариков в зарядном коробе "муравья". Десять долгих секунд длился локальный филиал ада в одном конкретном помещении.