– Я специально соседнюю квартиру указала. В ней сейчас никто не живет.

– Зачем? – не понял я.

Люба жмет плечами:

– На всякий случай. Не известно ведь, кто придет. А так я в глазок могу рассмотреть. Один пришел или с кем-то. Не маньяк ли какой-нибудь или придурок.

Я взглядываю на себя в висящее на стене зеркало:

– Ну и как: не маньяк, не придурок?

– Нет, вроде. Проходи в комнату.

Разуваюсь. Вхожу. Оглядываюсь. Обычная однокомнатная квартирка. Похожа на мою.

Шторы задернуты, и потому в комнате полумрак. Но вижу, что мебели немного. Шкаф, стол, три стула, кровать. Постель разостлана. Компьютера не наблюдаю. Может, на кухне? Поворачиваю голову.

Люба садится за стол:

– Если ты компьютер ищешь, то у меня его нет.

– Но как? – не понимаю я.

Люба показывает пальцем вниз:

– Это у Светки-соседки есть компьютер. Она твое объявление прочитала. И сразу мне предложила: хочешь, мол, мужика, вроде не стремный. Вот мы с ее компьютера письмо тебе и отправили.

Она заложила ногу на ногу. Из-под халатика, застегнутого всего на пару пуговиц, открылась нога. Вся целиком. Я напрягся, но устоял, поставил на стол пару пива:

– Хочешь стаканчик.

Люба покачала головой:

– Потом.

Она встала и подошла к постели. Легла на спину. Расстегнула последние две пуговицы. Я увидел вполне приличное тело. Немного худощавое. Но со всеми полагающимися выпуклостями и впадинами. Тут же стащил с себя штаны. И покрыл ее. И раз, и два…

Потом откинулся на спину и поздравил себя: «С облегчением…»

Люба встала. Накинула халат. Застегнула его на все пять пуговиц. Глянула на часы:

– Тебе пора.

Я не возражал:

– Пора – так пора…

Оделся. Мучимый жаждой, потянулся было к бутылке:

– По пиву?

Но Люба покачала головой:

– Нет, уходи…

Мало ли бывает у женщин причуд:

– Ну, ладно. Я пошел.

Какие проблемы: куплю себе еще бутылочку у метро. Стал обуваться, и на глаза мне попались маленькие лыжи в углу прихожей. А на вешалке висело детское пальто. На рукаве мокрое пятно.

Значит, у нее есть ребенок. Люба, наверное, выводила его недавно гулять. А где он сейчас? Скорее всего, где-то рядом, да у той же соседки.

Ага, из-за ребенка она меня и торопит. Обулся-оделся:

– До свидания, Люба…

Она принялась открывать замок:

– До свидания…, – остановилась, – Знаешь, может, у тебя есть немного денег?

Я пожал плечами:

– Конечно…

Полез в карман. Почему-то суетливо.

Денег у меня было с собой совсем немного. Я ведь ехал в незнакомое место. Протянул ей почти все, что имелось (оставил только на пиво и метро):

– Хватит?

Люба кивнула:

– Спасибо. Пока…

– Пока…

Она вложила мне в руку бумажку:

– Мой телефон. Если что – звони.

– Хорошо.

У метро я с удовольствием выдул бутылочку пивка. Пил и щурился на воскресное солнышко. Телу было легко и хорошо. А в пустой голове проскочила мысль: «То, что делает Люба, проституция или нет?»

Но думать совершенно не хотелось. И бумажку с ее телефоном я скатал в шарик, щелчком отправил в урну. Почему-то не было никакого желания возвращаться в эту квартиру. Туда, где детские лыжи и пальто в углу прихожей.

Может, стоило не выбрасывать телефон, а поделиться им с так же страдающим Казимиром? Ему такая подруга тоже, наверное, для одного раза сойдет.