Дорога к могиле Зыряна была долгая.

Я шла, и вспоминала, как я впервые пришла на могилу Ворона. Похоронили его без меня. Я тогда долго обходила кладбище, искала его могилу. День был — прямо как сейчас. Ласково светило солнце, пахло травами и нагретой землей. И никому не было дела до того, что я в этот день ищу могилу своего любимого парня.

И я ее нашла. Села около нее, принялась перебирать руками землю, которая скрывала бесконечно любимого мною парня и тихонечко с ним говорить. Я рассказывала ему, что я выжила, и что мне очень плохо. Что я схожу с ума от этой боли, и что я не уверена что я это перенесу. Что жизнь без него приносить мне только отчаяние.

«Я за тебя умер», — прозвучал его голос тогда у меня в душе. Сурово так, но он привел меня в чувство.

Но на следующий день я опять пришла. И на послеследующий. И потом. Я прикладывала ладошки к земле, словно пытаясь уловить биение его сердца. Не веря до конца, что это — все. Я разговаривала с ним, как с живым.

Родственники умерших наверняка шарахались от меня, когда заставали меня за этим. Или когда я возвращалась — с ничего не видящим взглядом.

Я давно пришла на могилу Зыряна. Устало села на лавочку, поставила венок рядом и тупо смотрела на фото Зыряна сквозь пелену слез. Моя душа горько рыдала о его предшественнике. Я нежно улыбалась, вспоминая Димку таким, каким он был при жизни, и рыдала, вспоминая рыхлый суглинок, что отделил его тело от меня.

Навсегда.

Я вскинула голову, пытаясь сдержать слезы — и заметила их. Они, мужчины в возрасте и более — менее молодые парни стояли от меня в метре и с неким недоумением смотрели на меня.

— Простите, вы ему кто? — спросил меня наконец один.

Память моя захлестнулась кольцом Мёбиуса, перевернулась плоскостью наизнанку и я как наяву услышала голос Лоры — Святоши: «А ты Ворону кто?»

— Жена, — медленно ответила я.

— Жена? — недоуменно произнесло сразу несколько голосов.

— Пошли вы к черту, — устало сказала я. — Дайте хоть тут порыдать и оплакать любимого.

Я встала, приложила ладошку к могиле, подержала землю в руках — не то! Не то!!! У Димки на могиле она была теплой. Словно он изнутри своим дыханием ее согревал.

— Бросил меня, — шептала я сквозь злые слезы, — да? Хорошо тебе, умер, и бед не знаешь. А ты думал, каково мне тут одной, без тебя остаться? Думал, что такое — навсегда терять любимого? Если бы ты меня любил, как говоришь — ты бы этого со мной не сделал. Не заставил бы меня пройти через эту боль. Мочишь? И сказать — то нечего…

В поле моего зрения появились мужские грубые ботинки.

— Отойди, — устало сказала я — Ему же тяжко тебя держать.

— Кто такая? — рявкнул до боли знакомый голос.

Я не испугалась.

Я прямо посмотрела на Толика и сказала:

— Жена.

Он вздрогнул. Внимательно посмотрел на меня, потом на мой венок и со всей силы пнул меня в живот.

«Узнал!» — шепнул голос, когда я, согнувшись от немыслимой боли, пыталась вздохнуть.

— Какая ты, сучка, жена, — яростно кричал Толик. — Какая ты жена, отвечай???

— Жена, — упрямо твердила я.

Он схватил меня за волосы, рывком поднял и зашипел:

— А что ж я тебя не разу не видел??? Что ж я о тебе не знал???

— Он не хотел чтобы кто — то знал, — прошептала я.

Толика от меня принялись оттаскивать. Он вырывался, как разъяренный зверь, и все кричал:

— Какая она ему жена??? Какая она ему нахрен жена????

— Успокойся, — прикрикнул на него блондинчик.