И получила гамма-ранг. А меня, в определённом смысле, как самца (в незначительной части, но не отметить этого нельзя), порадовал её порыв.
Но при этом: Моллис сорвала мои планы. Я собирался Кустодея-нападающего поймать, пленить, поисследовать, помучить (информация не лишняя, а вопросы к нему были) и собственноручно сжечь огнём, как и положено моей огнесжигательной персоне.
Но бегущая ко мне Моллис лишила меня этого невинного удовольствия: кустодей садил по мне мельта-лучом, археотехом времён Крестового Похода, препятствующему рассеиванию перегретой плазмы. А это десяток тысяч градусов, на которые мой пустотный щит кашлял микропровалами в варп, а от кошатины, даже промахом, только воспоминания бы и остались. Так что пришлось придурка декапитировать, оставшись без законной поживы.
Но «опала» была уже достаточной, так что можно и узнать, что кошатина придумала, резонно рассудил я. И нахмурив морду чела, озвучил:
— Говори, Моллис, если есть что сказать.
— По слову вашему, Терентий, — встряхнулась Лапка. — Мы прибываем в систему как ревизоры Депортаменто Муниторум. Вам, Терентий, нельзя. Вы слишком большой. И святой… — почти неслышно дополнила она.
— Удивительно тонко подмечено, — констатировал я, прилагая нечеловеческие (минимум — астартячьи) усилия, чтоб не заржать. — Продолжай.
— Инспектор направляется к одному из двух капитанов из наиболее подозрительных. И… соблазняет его, не до конца, ну… чтобы уединиться.
— Взятка натурой, — с каменной рожей покивал я. — Так, это даёт время для допроса любой степени, тревога об исчезновении поднимется нескоро. И сам он ничего может не вспомнить, или вспомнит то, что мы захотим. Если есть культ, и он культист — проблема решена. Если нет — никто не мешает продолжить расследование с другими фигурантами.
— Точно так, Терентий, — мрявкнула феленидка.
— Это… — выдержал я риторическую паузу. — Интересно, Моллис. Умница, аколит, — от чего кошатина чуть не засветилась, но не похвалить было неверно. — При этом, есть куча факторов, которые нужно учесть.
— Астропаты корабля, — подала голос Кристина.
— Именно, дознаватель, — кивнул я, назвав умницей уже «нашей» связью, приватно. — Мне вести подобное расследование нельзя, я и вправду слишком большой и временами — люминесцентный. Я думаю, в качестве ревизора подойдёшь ты, Кристина…
— Позвольте возразить, Терентий, — выдала истинно порадовавшая меня Кристина.
— Позволяю, возражай.
— Мне надлежит пребывать близ вас, дабы в случае форс-мажорной ситуации переместить нас или эвакуировать следственную группу.
— Резонно, но кого назначить «ревизором»? — улыбнулся я.
— Меня? — мрявкнула Моллис. — Я смогу возбудить, да и внешность…
— Внешность у тебя отличная. И вопрос возбуждения цели не критичен. Хотя не помешает, конечно. Но, Моллис: Кристина назвала основную причину, по которой мы не можем решить «всё и сразу». Навигаторы и корабельные астропаты весьма пси-чувствительны. Псайкер-ревизор Депортаменто Муниториум — это настолько нереалистично, что на корабле поднимут тревогу, невзирая ни на какие удостоверения и приказы с Порта-Пасти. Войти в свиту «ревизора» ты войдёшь, но им…
— Есть техника, Терентий, — подала голос Кристина.
— Есть, но Моллис ей не владеет.
— Я научусь, Терентий! — выдала кошатина. |