А где я другую работу найду?

– Я ни на кого не буду работать, только на себя, – частенько заявляют в наше время молодые люди.

Под этим заявлением кроется следующий смысл: вставать по будильнику не буду, в пробках стоять по два часа не буду, выходных будет столько, сколько я захочу, подчиняться буду сам себе, денег заработаю столько, сколько нужно, и т. д.

Старшее поколение себя без работы не мыслило. И рассуждало так:

– И что я буду дома сидеть? В коллективе веселее, можно себя показать и проявить, в конце концов пенсию заработать, да и день проходит в делах и заботах быстрее.

Они жалели тех, кто сидит дома.

– Вот Машке муж не разрешает работать (в то время не работали только женщины), и что? Целый день в халате и с кастрюлями! Не завидую я ей.

Сейчас, как мне кажется, общество разделилось на два лагеря: тех, кто жалеет, и тех, кто завидует. И уже завидуют тем, кто дома сидит, а жалеют тех, кто работает.

– Горбатится на этой работе, а толку? Только-только концы с концами сводят, – говорят знакомые.

– Вон Сашка дома сидит, а нужды ни в чем не знает, – говорят другие.

Но есть и те, кто, по моим наблюдениям, как собака к своему хозяину, привязан к работе, которая не кормит досыта, а только не дает возможности сдохнуть от голода.

– Ты зачем идешь работать за 10 тысяч в месяц? – задаешь вопрос такому человеку.

– А где я другую найду? Тут хоть 10 тысяч платят, а вон Валя за 6 тысяч ходит каждый день на работу, да и к коллективу я привыкла за 15 лет.

Врачи чуть не угробили мою дочь

Недавно к нам приехал знакомый моего мужа, с которым мы последний раз виделись года два назад. Получилось так, что он попал к нам на семейный праздник – день рождения моего мужа. За столом сидели дети, невестки и родственники. Компания небольшая, все этого человека знают, стали расспрашивать о жизни, о детях. И он поведал нам с ходу одну страшную историю.

Чтобы было всем понятно, о чем я хочу сказать, напомню вам, друзья, что мой сын и его жена – врачи.

Вот сама история. Знакомый рассказал о том, что его дочь попала недавно в хирургическое отделение с острым животом. Ей сделали операцию и после недели лечения выписали домой, но дома ей опять стало плохо. Пришлось вызывать «Скорую», дочь госпитализировали, и этот же врач снова оперировал ее. Сейчас с дочерью все хорошо, но знакомый добавил в конце рассказа:

– Врачи чуть не отправили на тот свет мою дочь. Все врачи такие. Сначала угробят пациента, а потом спасают.

Конечно, это его заключение резануло слух, и моя невестка заметила:

– Откуда вы знаете, как было дело? Вашу дочь спасли. Это главное.

Знакомый стал оправдываться. Мол, он не имел в виду всех врачей, что есть очень хорошие врачи, что он благодарен многим из них и т. д.

А я подумала о том, что не стоит в присутствии врачей обсуждать их коллег, в присутствии учителей рассказывать о том, какие все учителя плохие, в присутствии инженера говорить, что у нас нет талантливых инженеров. В общем, не надо всех мазать одним миром.

Ну и лошара!

По меркам московских барышень, которые стонут о том, что мужчиной можно считать только того, кто имеет доход от 100 000, провинциальные особи мужского пола сплошь лохи. Но я так не считаю, потому что это определение включает в себя не только доход, но и нечто даже более важное, чем зарплата.

Была я в Сбербанке. Сижу в кабинете в очереди, рядом со мной двое молодых людей: парень и девушка.