И это пугало больше всего. Кот начинал действовать на Воронцова, как некий успокоительный наркотик-транквилизатор.

Не думать! не думать!! не думать!!!

Плевать на все странности невероятного кошары, если он поможет разрешить проблему с собаками и камерами! Охрану на себя возьмет.

Не прибегая к помощи бинокля, Захар наблюдал за разворачивающимися внизу событиями. Два здоровенных парня лихо подтаскивали к забору лестницу, их расхристанный коллега волок за дом - наверное, к вольеру - сумасшедше упирающегося кобеля. Кот смотрел на суету невозмутимо: сверху вниз.

Смехота.

Дождавшись момента, когда кот легко спрыгнул во двор сгоревшего дома, Воронцов взял бинокль и начал детально обследовать заросшие сорняками участки двора - готовить место для разбега так, чтобы позже не возникли сюрпризы в виде ям или разбросанных головешек.

Довел взгляд до обгоревшего угла... На черных обугленных бревнах висело нечто, что раньше Захар принял издали за обрывок яркой ткани, случайно залетевшей во двор и повисшей на торчащем из бревна гвозде.

На гвозде висела не тряпка. А почти новый погребальный венок из дешевых пластмассовых цветов. Внизу под ним пылился скромный завядший букетик из четырех гвоздик.

Хорошее настроение как рукой смело. Похожие погребальные венки Воронцов часто видел на обочинах дорог - так близкие отмечали место аварии, при которой душа их родственника рассталась с телом.

В доме по соседству с Кусковым сгорел человек. Погорельцы приходили сюда - прощаться. Оставили венок, букет. Ушли.

Душу Захара затопила ненависть. Нувориш, не сумев договориться с соседями о продаже участка, сжег их дом вместе с кем-то из жильцов!

Сволочь. Мразь. План выемки из сейфа компромата мгновенно претерпел изменения. Кусков должен заплатить за поджог, случившийся по его приказу.

С нешуточным трудом Воронцов заставил себя не включать в план наказания охранников - наверняка обычные секьюрити, обычно "грязную" работу выполняют люди со стороны.

Сгибаясь, поднялся на ноги и быстро покинул крышу.

Кот ждал Воронцова во дворе возле автомобиля. Одного взгляда на полосатого зверя хватило, чтобы черная ненависть, чуть не задушившая Захара на крыше, покинула душу. Мысли поскакали в обычном порядке, покой и мир стали первостепенными.

"Транквилизатор" полосатый, дери его за ногу!

Ощущая себя полноценным пациентом психбольницы, Воронцов чертил на листе бумаги план поместья Кускова и, крестиками отмечая расположения камер, показывал их коту.

- Вот здесь, приятель, надо засесть в первую очередь, - тыкал карандашом в крестик-камеру на столбе забора. - Ты тут был. Потом желательно переместиться к камере над входом в гараж. Здесь удобно козырек расположен, можно задницей закрыть объектив. Потом, когда я пересеку открытый участок..., в зависимости от того, где будут собаки и охранники, бежишь сюда...

Умора. Сумасшедший дом на выезде! Если бы кот так внимательно не следил за малейшим передвижением карандаша по ватману, Воронцов влепил бы себе пощечину - очнись, дурило! с кем разговариваешь?!

Полноценный сумасшедший вдумчиво беседовал с котом. Вначале Воронцов заподозрил (с некоторым беспокойством), что Приятель следит за карандашом, как за игрушкой. Мгновение и лапой поддаст по "мышке"!

Мгновения проходили. Кот сидел перед бумагой, как вкопанный. Ушами чутко прядал.

Невероятно, но приходилось признавать - полосатый Приятель внимает каждому слову. Когда же в ответ на одно из предложений Захара, кот осторожно дотронувшись лапой до карандаша напомнил человеку об еще одной камере... Воронцов чуть реально не тронулся! Причем прежде, увлекшись, машинально ответил коту:

- Да помню я, помню, тут деревья меня прикрыть должны!

Ответил и выронил карандаш.