– Вы не имеете права распоряжаться в этом доме, мадам! – заревел Бомон. – Не хочу никого оскорблять, но ни вас, ни мистера Марча здесь и в помине бы не было, если бы не мое стремление угодить лорду Вейлу, в свое время сделавшему мне огромное одолжение!

– Я все понимаю, сэр, – поспешно заверила Лавиния, – и с вашей стороны было крайне любезно пригласить нас на ваш домашний прием. Заверяю, что я и мистер Марч прекрасно провели время. Все было просто идеально. Правда, моя спальня довольно тесна и скудно обставлена, но подозреваю, что произошла досадная ошибка.

Глаза Бомона, казалось, вот вот выскочат из орбит.

– Это еще что? Теперь вы жалуетесь на размеры спальни?

– Не беспокойтесь, сэр. Разумеется, не вы виноваты в том, что меня выселили из прекрасной комнаты на втором этаже и поместили наверху, в гораздо менее удовлетворительном помещении, – величественно объявила Лавиния. – Я вполне могу обойтись, тем более что мое пребывание здесь не будет долгим. Так вот, возвращаясь к нашим теориям относительно сегодняшних событий…

Бомон схватился пухлыми руками за край столешницы и подался вперед, удивительно напоминая готового напасть быка.

– Мне кажется, мадам, что поскольку вы и Марч одержимы своими безумными теориями относительно какой то нечестной игры, то, вне всякого сомнения, не сможете больше получать удовольствия от общения с нами.

– Как приятно, что кто то беспокоится о моем удовольствии! Но, сэр, в этом нет необходимости. Уверена, что мы прекрасно справимся.

– Мне это не представляется возможным, – проворчал Бомон. – Ведь вы оба захотите вернуться в Лондон как можно скорее.

– Нет, мы…

– Утром Драм первым делом пошлет горничную и лакея в ваши спальни, чтобы помочь собраться. Ваша карета будет готова к девяти… нет… лучше в половине девятого. До города довольно далеко, и я уверен, что вы захотите выехать пораньше.

Лавиния потрясенно уставилась на него, только сейчас сообразив, что он имеет в виду. К ее чести нужно сказать, что пришла она в себя довольно быстро. Глаза зловеще блеснули. Губы приоткрылись.

– Превосходное предложение, сэр, – вмешался Тобиас, прежде чем разразилась буря, и, взяв Лавинию за руку, буквально поволок к двери. – Пойдемте, миссис Лейк. Нам лучше подняться наверх и заняться приготовлениями к дороге.

На какое то мгновение ему показалось, что она не сдвинется с места, и потому он стиснул пальцы в безмолвном предостережении.

– Да, разумеется. – Она раздвинула губы в механической улыбке. – Доброй ночи, сэр. Надеюсь, с вашими гостями ничего не случится после нашего отъезда. Бывают всякие неприятные инциденты, знаете ли. Да и одному Богу известно, какие последствия будет иметь это происшествие. Вы и ваша супруга можете вдруг обнаружить, что ваши приемы больше не пользуются таким успехом, как прежде, если, разумеется, пойдут слухи, что безопасность тех, кто остановился под вашей крышей, вовсе не гарантирована и кое кому приходится страдать от необъяснимых случайностей.

Тобиас поморщился, но было уже слишком поздно. Усики Бомона встали дыбом.

– Да как вы смеете, мадам?! – яростно прошипел он. – Если вы пытаетесь намекнуть, что я намеренно скрываю сам факт преступления…

– Ну, поскольку ваше поведение невольно наталкивает окружающих на вопросы… – многозначительно протянула Лавиния.

– Довольно, – шепнул ей Тобиас. – А вы, сэр, должны быть снисходительны. Боюсь, гибель Фуллертона подействовала даме на нервы. И вы совершенно правы: мне просто необходимо немедленно увезти ее в Лондон. Не тревожьтесь, мы завтра же уедем.

Ему удалось немного успокоить Бомона.