Словом, сыщики находились в задумчивости. Из этого состоянии их вывел возглас Крячко:

– Шерше ля фам!

Орлов и Гуров синхронно обратили свои взгляды на Станислава.

– Я говорю, бабу надо искать! – снисходительно сообщил тот вольный перевод с французского. – Ту самую, с которой предположительно мог свалить Любимов. Таким образом мы хотя бы одну версию проверим! Если выяснится, что баба была – значит, все проще пареной репы: с ней Любимов и удрал. Ну а если нет, значит… – Крячко смерил всех взглядом, наполненным драматизмом, и со вздохом закончил: – Значит, искать Любимова не имеет смысла. Во всяком случае, живого.

– Ну, тогда тебе и карты в руки! – поддержал его Орлов. – Ты же, Стас, на личные темы, касающиеся Любимова, общался больше всех. Вот и вспоминай: были намеки на женщин?

– Нет, – покрутив головой, ответил Крячко. – В смысле, намеков было достаточно, то есть баб всяких было достаточно – секретарша говорила, что вокруг него кто только не увивался, – а вот чтобы кто-то конкретный – нет.

– Может быть, у Плисецкого спросить? – предложил Орлов. – Я сам могу ему позвонить.

– Не надо! – решительно возразил Крячко. – Во-первых, он соврет, во вторых, думаю, что он не в курсе. Лева же говорил, как он призадумался, когда он ему намекнул насчет того, что Любимов влюбился и уехал со своей пассией.

– Может, потому и призадумался? – вступил Гуров. – Я все же попытаюсь переговорить с ним об этом. А ты, Стас, расспросил бы еще раз секретаршу и остальной персонал. Роман Любимов, я так понял, там фигура популярная, его многие знают. Что называется, близкая к народу. Врач его даже в пример пациентам приводит!

– Что же, мне опять туда тащиться и по второму кругу сплетни собирать? – возмутился Крячко.

– Стасик, но ведь с такой ювелирной работой никто лучше тебя не справится, – улыбнулся Гуров. – Что тебе стоит получить еще один кристалл?

– Нет, – решительно заявил Крячко. – Не стóит. Я созвонюсь с секретаршей и задам ей этот вопрос прямо. Кстати… – Он вдруг нахмурился и задумался. – Забыл совсем! Она там рассказывала среди прочего, что у Любимова произошел инцидент с одной из клиенток. И как это у меня из головы вылетело! А все потому, что Лева только свою информацию ценной считает, а мои сведения в грош не ставит.

– Клевета! – бросил Гуров. – Что за инцидент?

Крячко пересказал неприятный эпизод с попыткой обвинения Любимова в изнасиловании и в конце добавил, достав свою записную книжку:

– Зовут дамочку Круглова Любовь Владимировна. Я тут вот и телефончиком разжился, так что начну-ка я со звонка ей. – И он, что называется, не отходя от кассы, достал свой телефон и набрал номер: – Алло? Любовь Владимировна? День добрый… Это вас беспокоит один интересный мужчина… По какому поводу? Да вот хочу пригласить вас в одно уютное местечко… Зачем? Любовь Владимировна, голубушка, ну не заставляйте меня сразу раскрывать все карты и нарушать интригу! Пусть это станет для вас приятным сюрпризом. Как вам ужин на двоих в романтической обстановке? Не понравится – вы в любой момент можете уйти. Ну что? Заинтриговал? – Крячко обаятельно улыбнулся, явно жалея, что Любовь Владимировна сейчас не видит его улыбки. – Отлично, значит, в семь у Никитских ворот… А я сам вас узнаю! Все, договорились, до встречи! Жду с нетерпением.

Продолжая улыбаться, Крячко отключил связь.

– Как тебе удалось так сразу ее уговорить? – спросил Орлов.

– Учитесь, пацаны! – снисходительно бросил Крячко и поднялся.