Джейн спокойно приняла правила игры доктора. Подозреваемые в нарушении Закона о научной этике всегда пытаются оправдаться. В конце-концов, это их право. Пока ребята из аналитической группы проверяют документацию, оборудование и фиксируют факты, можно немного пофилософствовать.

– Что я видела? – повторила Джейн. – Видела созданного вами монстра. Честно говоря, приходилось сталкиваться и с более глубокими вмешательствами в природу человека – как на генном, так и на технологическом уровне. Нельзя сказать, что вы меня сильно удивили.

Доктор Сапковский удовлетворенно кивнул, значительно поднял кверху указательный палец:

– Вот! Вот она первая ошибка! Вы делаете выводы, не вникнув в суть вопроса!

– В суть вопроса сейчас вникают аналитики.

– И все же, мне не хотелось бы, чтобы наше знакомство началось со столь поспешных выводов. Право же, мне было бы неловко, если бы вам пришлось потом приносить извинения.

Джейн мысленно усмехнулась: каков наглец! Держит марку! Но вслух сказала с напускным равнодушием:

– Поясните, пожалуйста, вашу мысль. И скажите уж тогда мне, неразумной: что же видела в действительности?

– Ну, по поводу неразумности – это вы на себя наговариваете, Джейн! – вкрадчиво произнес доктор, садясь в кресло напротив и подкатываясь поближе. Джейн с трудом подавила в себе рефлекторное желание податься назад: доктор проникал в ее «личное пространство». Она этого не любила.

– А вот что вы видели… – доктор сделал паузу. Заглянул в глаза Джейн, и та впервые почувствовала себя неуютно под посторонним взглядом.

– Вы видели себя, Джейн.

– Что?! – Джейн почувствовала, как сердце неровно стукнуло, душу кольнул на миг иррациональный страх.

И тут же прошел, оставив ощущение легкой досады. Свихнувшийся экспериментатор вздумал ее пугать! Ничего, пусть попробует попугать Трибунал по этике, когда у него будут отбирать научную степень…

– Что вы имеете в виду, доктор? Поясните! – потребовала Джейн.

– Охотно, – сказал доктор, откидываясь на спинку кресла, глядя на собеседницу мудрым, даже ласковым взглядом. – Мы никоим образом не изменяем организм форса. Не даем ему стимуляторов, не подсаживаем ему мыслетронных устройств, не трогаем генокод. Он точно такой же, как мы с вами. И вы – лично вы, Джейн, – обладаете теми же возможностями, что и Алексей.

– Я не вполне понимаю…

– Человеческий организм довольно ленив. Он обладает огромным потенциалом, но, почему-то, предпочитает скорее погибнуть, чем использовать до конца свой потенциал. Наша цель – дать человеку возможность самому отыскать предел своих возможностей. И мы, похоже, подошли к решению этой задачи.

– Так ваш подопытный…

– Не надо его так называть, пожалуйста. Мы не ставим над ним опытов. Мы его тренируем…

– Вот, значит, как…

– Да. Видите ли, в чем дело: человек сам – и только сам – может узнать пределы своих возможностей. А возможно, и слегка выйти за эти пределы. Мы, ученые, можем лишь подсказать путь….

Джейн помолчала, пытаясь разобраться в услышанном. А хитрый док продолжал свою идеологическую атаку:

– Вот вам, Джейн, разве не интересно узнать – на что вы действительно способны? Речь не только о физических способностях: гениальность, предвидение будущего – не здесь ли разгадка подобных феноменов? Не хотелось ли вам приподнять эту завесу – для себя?

Джейн смотрела на доктора широко раскрытыми глазами.