Маргарет села в автомобиль, Ник закрыл за ней дверцу и занял водительское место. Им было неловко. Первые несколько минут они ничего не говорили друг другу, каждый боялся выдать свое смущение.

— Маргарет, я думаю, нам нужно поговорить.

— Я согласна.

Опасения Маргарет оправдались. В офисе все уже знали о ее провале и с нетерпением ждали ее прихода, чтобы посмотреть, как она чувствует себя после такого удара.

Родерик тоже был здесь, он не скрывал своего триумфа, ведь желанная цель совсем близка. Он был слегка удивлен, когда Маргарет смерила его надменным и презрительным взглядом, еле выговорив приветствие.

— Ты так быстро вернулся, Род… Я думала, ты помогаешь отцу…

— … исправлять твои ошибки? — усмехаясь перебил он.

— Я понимаю твое ликование, но, думаю, тебе не стоит злоупотреблять этим.

— Дорогая Марго, беспокоиться стоит тебе, а не мне.

— Ты мне угрожаешь?

— А почему бы и нет?

— Как ты смеешь со мной так разговаривать?! Неужели ты думаешь, что я не в силах разорвать нашу помолвку? — Она была полна решимости и уверенности в том, что никогда не свяжет свою жизнь с этим человеком.

Но, похоже, на Родерика это не произвело никакого впечатления, потому что в его руках был один, но весьма веский аргумент, и он решил, что пришла пора его использовать:

— Милая Марго, неужели ты думаешь, что Патрик и Адель будут в восторге от нашего разрыва, тем более что виной тому какой-то водитель.

— Водитель?

— Именно, ты не ослышалась, дорогая. Тот водитель, с которым ты целовалась в номере гостиницы, когда я вошел. Ты думала, что я этого не видел, но ты ошибаешься, — он сказал это медленно, выговаривая каждое слово, чтобы удар был как можно больнее.

До Маргарет не сразу дошел смысл его слов, а когда она поняла, сердце ее сжалось от нехорошего предчувствия.

— Какой подарок для репортеров всех мастей! Я уже вижу громкие заголовки «Роман в автомобиле» или «Грандинсоны стали ближе к народу», а на фотографиях будет изображен твой отец, пожимающий руку этому… э-э… как его зовут?.. Нику, кажется!

— Перестань! — Маргарет больше не могла сдерживать себя, слезы ярости готовы были брызнуть у нее из глаз. В эту минуту она ненавидела Родерика так, как никогда никого не ненавидела. — Убирайся, я не хочу тебя видеть!

— Я уйду, Маргарет, — сказал Родерик. — Но скоро ты сама прибежишь ко мне с просьбой о помощи, иначе тебе и твоей мамочке придется работать официантками в баре за углом.

— При чем здесь моя мать?! — Голос ее сорвался на крик.

Родерик поспешил уйти, потому что понял, что, упомянув Адель, совершил ошибку. Какой же я дурак! Адель и так что-то подозревает, а теперь еще и я сам выдал себя. Надо быть осторожнее!

Маргарет неподвижно сидела в кресле и не могла поверить, что это происходит с ней. Еще недавно она была так счастлива с Ником, теперь же он представляет собой одну большую проблему. Она пыталась уговорить себя, что ей будет легко отказаться от него.

Это просто мое мимолетное увлечение, которое скоро пройдет. И не стоит подставлять себя под удар из-за этого.

После таких мыслей перед ней возникал образ Ника, и сердце сжималось от тоски.

Как я скажу ему, что между нами все кончено, ведь я сама не хочу этого? Боже! Это невыносимо!

Неожиданно Маргарет вспомнила, что Родерик угрожал не только ей, но и Адель.

Почему он упомянул маму, при чем тут она? Я непременно это выясню. Ясно только одно — с Родериком все кончено, пусть отец выгоняет меня с работы, но я не выйду за него замуж!

20

— Что случилось, милая? Ты выглядишь очень усталой и расстроенной, — сказал Ник, сидя на диване в квартире Маргарет, куда она пригласила его для разговора.