– Мой отец – убийца без стыда и совести. Вы хотите, чтобы такой человек правил этой страной?

– Разумеется, нет… если он действительно убийца, – ответил Киркпатрик, – но вы не в состоянии привести доказательства ваших обвинений, а я не буду всерьез рассматривать то, что говорите вы или Карл без серьезных на то оснований.

Ванесса взглянула на Виктора Хобсона.

– Что же, обоснования могут появиться. Точнее, вы, Виктор, сможете их добыть. Если все получится, мы сможем воспользоваться слушанием насчет залога, чтобы достать моего отца. Можем вызвать его как свидетеля и заставить давать показания под присягой.

– О чем, собственно, идет речь? – спросил Хобсон.

– Мне кажется, нам лучше закругляться, – поддержал его Киркпатрик.

– Давайте послушаем, что хочет сказать Ванесса.

Киркпатрик явно удивился, а Ванесса едва не разрыдалась, когда поняла, что Хобсон собирается выслушать ее.

– Патрик Горман, мой босс в газете, навестил меня, когда я сидела в тюрьме в Сан-Диего. Мы шутили насчет тюремной еды, и я сказала, что не могу рассчитывать на лучшее при той зарплате, которую он мне платил.

– Какое отношение тюремная еда имеет к доказательству, что ваш отец руководил шайкой головорезов? – возмутился Киркпатрик.

– Дайте мне договорить.

Глава тридцать пятая

Здание суда округа Малтнома занимает целый квартал в центре Портленда напротив парка Лоунсдейл. Построенное в 1914 году, это здание из серого бетона и металла представляет собой резкий контраст с современной архитектурой Центра правосудия, расположенного с другой стороны парка, и всем своим видом подразумевает бескомпромиссное правосудие по отношению к тем, кто нарушил закон.

На седьмом этаже – тюрьма, где содержатся заключенные, которые должны появиться в суде. Лифт, которым они доставляются в зал суда, останавливается в алькове в задней части здания, со стороны Пятой авеню. Зал судьи Рубена Веласко, который должен был слушать дело Ванессы о залоге, располагался в передней части здания, со стороны Четвертой авеню.

На Эми был черный брючный костюм с белой шелковой блузкой и красивая нитка жемчуга – один из ее немногих приличных туалетов, предназначенных для появления на публике. Ванесса надела строгий серый костюм, который для нее купила Эми. Если бы не наручники, ее вполне можно было бы принять за члена команды защитников. Эми шла в нескольких шагах за охранниками, которые провели Ванессу в зал от лифта на пятом этаже. Как только они появились в коридоре, к ним бросилась толпа.

– Продолжайте идти вперед и не отвечайте ни на один из вопросов, – предупредила Эми, когда репортеры и телевизионные операторы с камерами набросились на них. Помощники шерифа прокладывали пусть через орущую толпу. Эми прикрыла глаза ладонью от телевизионных ламп и старалась не отставать от охранников.

– Вы были любовницей Карла Райса?

– Почему вы ненавидите своего отца?

– Вы будете голосовать за президента Дженнингса?

Вопросы гремели вокруг нее, напоминая топот бегущего стада, но Ванесса даже не поморщилась. Если Эми пряталась от внимания прессы, Ванесса радовалась ему. Она приветствовала любой шанс высказать свое мнение об отце, поэтому распрямила плечи и уставилась на журналистов.

– Мой отец – убийца! – крикнула она, пренебрегая советом Эми.