— Ну что я могу сказать, молодой человек, — начал доктор, — ваше тело отличается удивительной любовью к жизни. Другой бы уже несколько раз преставился если не от ран, то от воспаления, а вы всего лишь жалуетесь на хромоту, боли и слабость! Однако насколько велико стремление жить у вашего организма, настолько велико стремление умереть у разума. Иначе я просто затрудняюсь определить, как вы умудрились столько ранений получить. Впрочем, душевные болезни — это не моя специализация, так что я могу отвечать только за телесное здоровье.

— Спасибо, доминус Кастул, именно это от вас и требуется, — поспешил вставить дядя, который на осмотре присутствовал. Кажется, он опасался, как бы я не воспринял слова врача за оскорбление, хотя мне такое и в голову не пришло. По поводу собственного душевного здоровья у меня никаких иллюзий нет.

— В таком случае, могу предложить два пути, — доминус Кастул чем-то напоминал мне колобка — такой он был маленький, лысенький и круглый. — Первое — я могу выдать вам, молодой человек, микстуру, которая уберет боль и добавит бодрости. Это очень действенное средство, но я все равно не рекомендовал бы выбирать этот вариант лечения, потому что от него потом очень трудно отказаться. Тот случай, когда лекарство хуже болезни. Второй вариант долгий и довольно болезненный, но принесет гораздо меньше проблем в будущем. С раной в ноге, к сожалению, радикально ничего сделать нельзя. Впрочем, там похоже все и так неплохо, видимо кто-то почистил вам рану. В любом случае время упущено, так что ограничимся мазями, регулярным массажем и упражнениями, а вот эта сквозная, что в груди, выглядит плоховато. Говорите, ей три недели? Рана, видимо, грязноватая, поэтому и заживает так плохо. Посмотрите, края красные, припухшие. Уверен, если бы не безумное количество карболовой мази, которым вы уже сожгли всю кожу вокруг, уже началось бы серьезное нагноение, а может, и сепсис. Думаю, внутри могли остаться кусочки материи и прочая грязь, так что придется нам все вскрыть и хорошенько почистить. Как говорили предки, Ubi pus, ibi evacua — где гной, там вскрой. Это тоже опасно, но насколько я могу судить, пуля прошла сквозь тело по прямой, при этом удивительным образом не задела важных органов. Так что я надеюсь, и мы своим вмешательством ничего не испортим.

— Уважаемый доктор, мне бы не помешало немного больше уверенности в вашей последней фразе, — честно признался я.

— Ну уж простите, чего нет — того нет. Однако вероятность успеха довольно высока. Тем более, вы все еще можете выбрать первый путь. Возможно, организм в конце концов справится, и через несколько месяцев вы выздоровеете.

— Да-да, и к тому времени превращусь в законченного наркомана.

— Как вы сказали, наркоман? Что это за слово?

— Это греческое. Я где-то слышал, что препараты на основе опия и других уменьшающих боль средств обобщенно называют наркотиками, соответственно наркоман — тот, кто от них зависит.

— Лаконично и исчерпывающе. Хорошее слово, надо ввести в обиход, — благосклонно покивал врач.

— Так вот, наркоманом я становиться не хочу, поэтому предпочту решить проблему радикально.

— Редкое здравомыслие от столь молодого человека, — обрадовался доктор. — Возможно, пациент не так безнадежен, — это он благожелательно сообщил дяде. — В таком случае я готов приступать, как только вы будете готовы.

Несмотря на малодушное желание оттянуть экзекуцию, медлить не стал. Доминусу Кастулу моя решимость только подняла настроение — врач пришел в совершеннейший восторг, и с энтузиазмом принялся готовиться к экзекуции.

По большому счету меня пугало только одно — отсутствие полноценного наркоза.