— Он. Зимой тепло, летом прохладно. Простоит века. Теперь давайте обратно. Покажу трюм.

Спустились вниз, вышли наружу. «Трюмом» оказался просторный гараж под домом, совмещенный с подвалом. Гараж тоже пустовал, в подвале деревянные стеллажи с домашними заготовками. На подставках три дубовых бочонка.

— С «мускатом», — похлопал по одному морской волк. — Прошлого урожая.

— Можно посмотреть усадьбу? — вопросительно взглянул на него Максим, когда вышли наружу.

— Нужно. А я пока нацежу вина. Угощу.

Все трое прошли за дом, а оттуда по дорожке из плитняка в сад, где росли яблони с грушами, сливы и черешни. Все окопаны, стволы побелены известкой. За ними ухоженный виноградник и водяная скважина с колонкой. Рядом аккуратно свернута бухта шланга.

— Хозяйственный папаша, ничего не скажешь, — одобрил Евгений.

— Что есть, то есть, — добавил друг детства.

Участок завершался стеной из дикого камня, в ней глухая дверца. Щелкнув запором, отворили. По тропинке, заросшей по сторонам кизилом, спустились к песчаной косе. На нее накатывали мелкие волны, чуть шипела пена. У горизонта розовели вечерние зарницы.

— Тут тебе и личный пляж, — оглядел риелтор берег. — Купайся не хочу.

— Интересно, а почему он решил уехать? — задал вопрос Максим.

— Год назад похоронил жену, — отмахнул комара Савельев. — Заскучал. В Москве живет сын, зовет к себе. Но обузой старик быть не хочет. Вот и решил сменяться на квартиру.

Когда вернулись, хозяин пригласил в беседку в палисаднике, увитую цветущим клематисом. На столе золотился графин муската, тут же стояла тарелка вымытой черешни и три граненых стакана.

— А теперь послушаю, что у тебя за пенаты. — Хозяин доверху наполнил стаканы.

Максим чуть пригубил, а мужики выпили по стакану душистого вина, с удовольствием все закусили отборной черешней, и Максим рассказал то же, что Савельеву.

— Так говоришь, место тихое?

— Да. И соседи нормальные.

— Есть, кому показать?

— Жена моя покажет. Зовут Лика. Могу дать номер телефона.

— Называй. — Отставной подводник вынул из кармана штанов кнопочный мобильник. — Сын созвонится, заедет и поглядит. После сообщит мне.

— А вы уж мне, Эдуард Андреевич, — добавил Савельев.

Хозяин предложил выпить еще. Поблагодарив, дружно отказались, сославшись на дела.

— Ну, как знаете, — не обиделся хозяин.

Вернулись в офис, там было уже пусто, прошли в кабинет Савельева. Он распечатал на принтере договор на оказание риелторских услуг, Найденов, пробежав глазами, подписал. Обменялись номерами телефонов.

— Может, проедем в одно место, поужинаем? — предложил директор.

— Как-нибудь в другой раз, Юрок, — потрепал друга по плечу Цивенко.

В Коктебель въехали, когда на лиловом небе зажглись первые звезды. Максим завез Евгения домой, тот жил в новостройке на улице Юнге. Спустя еще десять минут припарковался на стоянке у профилактория. С пляжа доносились музыка и смех, взлетали разноцветные петарды. Там отмечалось какое-то мероприятие.

Что ж, и у него день сложился удачно, но праздновать он пока не будет. Музыка, смех и петарды пусть останутся на потом, когда вся семья будет в сборе. На слове «семья» на душе Максима потеплело.

Мимо администраторши в холле поднялся к себе. Раздевшись, принял холодный душ, приятно освеживший тело. Достал из тихо жужжавшего холодильника пакет молока, сделал бутерброд с колбасой, перекусил, а затем позвонил Лике.