Стало совсем темно. Ион остановился, чтобы прислушаться и оглядеться.

Никого. Ничего.

Он сменил направление, пробежал несколько десятков шагов – но так и не наткнулся на стену ущелья. Опустил взгляд и понял, что исчезла и каменистая тропа под ногами. Теперь Ион стоял на ровной поверхности, гладкой, как асфальтовое покрытие. И уже не туман окружал его. А непроглядная липкая темнота. Капрала охватило до жути странное чувство, что он попал в совершенную пустоту. Вокруг не было ничего. Не за что было зацепиться ни взгляду, ни слуху. Он потянул носом. Только запах… Пахло почему-то нефтью.

А спустя секунду Ион сделал еще одно ошеломляющее открытие. Ион вдруг заметил, что он абсолютно голый. Причем исчезло не только обмундирование, но и жетон с личным номером, висевший на шее. И электронный компас, ремешком крепившийся к левому запястью.

Кажется, впервые в жизни капрал растерялся. Возможно, он бы и испугался в тот момент, но ярь, хоть и начала уже иссякать, все еще не отпускала его. Находясь в яри, никто не может испытывать страх.

Он двинулся дальше. Куда? Какая разница… Двигаться – даже не понимая направления и цели – всяко лучше, чем стоять на месте.

Ярь взбурлила в Ионе. Он перешел на бег.

И вскоре над головой капрала зажегся слабый огонек. Потом еще один. Потом еще… Звезды?

По голым ногам Иона хлестнуло холодным сырым ветром. Он бежал дальше, опасаясь, что, остановившись, вновь окажется в пустом и темном, пахнущем нефтью безвременье.

Внезапно откуда-то обрушился оглушающий звуковой ком; человеческие крики, выстрелы, треск и грохот переплетались в нем тесно и липко.

Ион резко остановился. Но не из-за того, что так неожиданно оборвалось беззвучие. Прямо перед ним возник мужской силуэт. Какой-то лысый грузный мужик в длинной куртке (кожаной, что ли?), расставив ноги, целил в капрала из ружья совсем не армейского вида, вроде как охотничьего…

Находящийся еще в режиме яри капрал не стал размышлять, откуда взялся этот мужик и что ему надо. На явную опасность Ион отреагировал адекватно и мгновенно.

Капрал метнулся вперед и вниз, сшиб врага, изумленно ойкнувшего, с ног. И, схватив за мощный загривок, с силой приложил лицом о земную твердь, отозвавшуюся глухим ударом.

Вскочив, Ион огляделся.

Тьма превратилась в сумерки, и сумерки эти тревожно колыхались внутри громадного помещения с очень высоким потолком, сквозь дыры в котором виднелось темно-синее небо с поблескивающими звездами. Ион подумал, что оказался на территории какого-то завода, явно заброшенного. По бетонному замусоренному полу бежали рельсы, над головой переплетались толстые трубы, тут и там закрывали обзор здоровенные – в два человеческих роста – металлические мощные конструкции… станки, вероятно…

Куда он попал? И каким образом? Что вообще произошло?

Ответов у Иона не было. Единственное, что он сейчас понимал совершенно определенно, – в этом странном месте он был не один. Отовсюду неслись крики ярости и боли. То и дело грохотали выстрелы.

Вот из-за одного из станков появился еще человек. Бритоголовый, одетый в синие бесформенные брюки и синюю же свободную куртку (одеяние это, скорее всего, предназначалось для занятий спортом), человек, размахивая большим черным пистолетом, выбежал прямо к Иону. Увидев у ног капрала распростертое тело с расплющенной головой, вокруг которой расползалась лужа темной крови, спортсмен испустил свирепый вопль.

Конечно, он не успел выстрелить. Ион поднял ружье, оказавшееся двустволкой, взвел курки и нажал сразу на оба спусковых крючка еще до того, как спортсмен вскинул пистолет.

Двойным зарядом дроби с расстояния в шесть-семь шагов спортсмену разворотило нижнюю часть туловища. Выронив свое оружие, бритоголовый со стоном схватился за живот, погрузив ладони с растопыренными пальцами в черно-красное месиво, откуда ручьями хлестала по ногам кровь.