Гарриет побледнела:

— Ты же не станешь этого делать.

— Если это был вопрос, то ты знаешь меня даже меньше, чем ты себе…

— Нет, это не был вопрос.

— Но зато это был совет твоего сына, мама. Порочного, способного на убийство, человека, у кого отсутствуют какие-либо моральные принципы или угрызений совести. О нём нельзя сказать ничего хорошего, разве только то, что он внешне красив. И вот это прискорбно. Он должен выглядеть так же мерзко, насколько прогнил внутренне. И я больше ни слова не хочу слышать об этом ничтожестве.

— Тогда давай обсудим, насколько ты ревнива?

— Я ревную к Роберту? — фыркнула Брук. — Что за абсурд.

— Вообще-то, я имела в виду твоего будущего мужа.

Когда Брук, не ответив, посмотрела в сторону, Гарриет добавила:

— Разве нет? Хм, значит, мне нужно выпить. Я подозреваю, что и тебе тоже. Как ты на это смотришь?

Почему бы и нет? Брук последовала за Гарриет обратно в бальный зал к одному из столов с закусками, установленных по краям комнаты, и была немного поражена, когда ее мать осушила бокал шампанского до последней капли. После этого она, не колеблясь, сделала то же самое. Неужели она ревнует? Вероятно, поэтому она и не может перестать злиться?

Глава 49

— ПОСЛЕДНЯЯ — вполне возможная кандидатка.

Брук обернулась и увидела, что Доминик, наконец, вспомнил о том, что в зале присутствует его невеста. И как же по-деловому это прозвучало. Учитывая, что она опять стала свидетелем его фиаско, ей понадобилось всё недюжинное самообладание, чтобы самой не залепить ему пощечину.

Вместо этого ей пришлось прошептать, потому что ее мать была всего лишь в паре футов от них:

— Но она тоже дала тебе пощечину.

— Это было для… — начал он шептать ей в ответ, но покачал головой и повел ее на танцевальную площадку, чтобы можно было разговаривать не перешёптываясь. — Это было для того, чтобы ее муж не начал ничего подозревать.

Брук недоверчиво воззрилась на него.

— Тебе так нравится сражаться на дуэлях? Как не стыдно!

— Ты сейчас серьёзно? Это же была твоя идея.

— Я не имела в виду замужних женщин.

— Ты не уточняла.

— Теперь уточняю. Никаких интрижек с теми особами, у которых есть мужья, способные тебя прикончить.

— В таком случае выбор здесь небольшой. Я вижу только одну вдову, но я уже сжёг этот мост, если ты понимаешь, о чём я.

Она посмотрела на ту женщину, на которую он указывал. Присцилла Хайли выглядела сегодня особенно красивой в своём изумрудном бальном платье. Так значит, он не развлекался с Присциллой, когда она приезжала в Ротдейл с визитом? Брук пожалела, что она об этом не знала в тот день, когда позволила своему гневу вырваться наружу, вследствие чего потерялась и до нитки промокла. Однако, с другой стороны, если бы она знала, то не нашла бы Шторм…

— Я скучаю по нашим животным, — внезапно сказала она.

— Серьёзно?

— И я беспокоюсь, что Шторм подумает, будто я ее забыла, и убежит.

— Тогда мы снова ее найдем.

Как приятно услышат от него такое! Это почти помогло ей избавиться от негодования.

— Мы останемся в Лондоне после того, как твоя мать полностью поправится?

— Нет.

Брук решила немного пофантазировать, поэтому спросила.

— Думаешь, мы бы познакомились здесь сегодняшней ночью, если бы ничего этого не случилось, а я просто приехала бы на Сезон, как мне и обещали?

— Наверное, нет.

— Но если бы мы оба приехали сюда, ты бы подошел ко мне?

— К невинной дебютантке? Меня зовут не Роберт.