|
На обычно пустом поле вспыхивали огни аттракционов и раздавался смех. В воздухе витал сладкий аромат сахарной ваты, смешанный с запахом жареного мяса. Флора посмотрела на сестру – та выглядела растерянной: Хизер было всего четырнадцать, и ей впервые разрешили пойти вечером на ярмарку без матери. Никто не знал, что в прошлом году Флора наведалась туда, когда все уже спали. Но тогда ей хватило смелости только подойти к краю кемпинга и с безопасного расстояния понаблюдать за тем, как сверкает огнями Большое колесо, послушать грохочущую в ночи музыку…
В этом году все было по-другому. Флоре исполнилось шестнадцать, и она чувствовала себя совсем взрослой. К тому же она хотела увидеться с ним – с незнакомцем, с которым за день до этого столкнулась на центральной улице возле магазина «Гейтуэй». Именно тогда она заметила афиши, прикрепленные на фонарных столбах и заборах. Передвижная ярмарка «Смитвик» проводилась уже второй год. Это означало, что в город приедут новые люди, и она была полна предчувствий и ожиданий. Ей надоели мальчишки-одноклассники. И хотя в сентябре Флора пойдет уже в старший класс[20], ситуация вряд ли изменится. Все эти прыщавые недоумки либо ходили за ней по пятам, пытаясь стянуть лямку ее бюстгальтера, либо бросали вслед оскорбительные словечки, типа «лесбиянка» и «фригидная», просто потому, что она никого из них не выбрала. Балбесы собирались возле часовой башни, пили «Даймонд Уайт»[21] и курили, стараясь выглядеть крутыми. Никто из них не казался ей привлекательным. Она выходила с покупками из супермаркета, когда чуть не столкнулась с этим юношей. Флора сразу поняла, что он не местный: по темным волосам, которые касались воротника необычной яркой рубашки, и загорелому лицу. Ни один мальчишка в Тилби не рискнул бы выглядеть так вызывающе из боязни хоть чуть-чуть выделиться. Парень был старше ее как минимум на пару лет; когда его ярко-синие глаза встретились с ее глазами, она почувствовала, как в животе запорхали бабочки. – Простите, не хотел, – проговорил он с неместным акцентом. Возможно, лондонским, но определенно не Уэст-Кантри[22]. – Чуть не отправил вас в полет… – Потом, окинув взглядом ее струящуюся черную юбку, кружевную кремовую блузку, цепочки на шее и сапоги– «мартенсы» на ногах, он дерзко присвистнул. – Беру свои слова обратно. Еще как хотел познакомиться с такой прелестной цыганочкой! Флора покраснела, не зная, как реагировать. Она что-то пробормотала себе под нос и выскочила на улицу, когда услышала за спиной: – Приходи завтра вечером на ярмарку. Я там работаю на аттракционе «Вальсирующие». Буду тебя ждать, цыганочка. Всю дорогу домой Флора улыбалась; щеки пылали – от свежего ветра, наверное… И вот теперь она здесь – на ярмарке. А где он? Хизер напряглась и отдернула руку. – Мне все это не очень нравится, – почти прошептала она. В общем шуме Флора с трудом смогла ее расслышать и почувствовала по отношению к сестре сильное раздражение. Она не хотела гулять по ярмарке одна, а Хизер вела себя как ребенок. Ведь мама разрешила им пойти! Флора сделала глубокий вдох, пытаясь успокоиться. Хизер всегда была такой – застенчивой и неуверенной в себе, отвергающей все новое. Нужно было взять с собой Джесс. Та сумела бы растормошить Хизер. Ее сестра порой была слишком замкнутой, закрывалась у себя в спальне, чтобы слушать свою любимую готическую музыку[23]. Флоре, как и Хизер, тоже нравилась группа «Кьюэ», но сейчас она предпочитала группу «Олл эбаут Ив»[24]. Проблема Хизер в том, что она не готова открыться для новых ощущений. Сегодня же… Флору никогда не целовали по-настоящему; только в младших классах ее чмокнул Энди Уотерс, когда они играли в мужа и жену. И вот настало ее время… – Ну пойдем, – умоляла Флора, стараясь, чтобы ее голос звучал спокойно. |
