— Это не так-то много, учитывая, сколько, должно быть, джонгов на Амтор, и как много у них может быть дочерей. У моего отца семь.

— И все они такие же прелестные, как ты? — спросил я.

— Ты находишь меня прелестной?

— Ты ведь знаешь, что ты такая.

— Но мне нравится, когда мне об этом говорят. Мне нравится, когда ты это говоришь, — мягко добавила она.

До нас донесся рев охотящихся зверей из смутных глубин леса; крики настигнутых жертв. Затем наступила тишина, нарушаемая только журчанием реки, несущей свои воды вдаль к неведомому морю.

Я обдумывал тактичный ответ на простодушное замечание Налти, постепенно задремал и провалился в сон.

— …ты намерен проспать весь день? — поинтересовалась она.

Было совсем светло. Я сел и осмотрелся.

— Мы пережили еще одну ночь, — сказал я.

Я собрал кое-какие фрукты, и мы приготовили еще мяса, оставшегося от моей вчерашней добычи. У нас был прекрасный завтрак, после которого мы отправились снова вниз вдоль берега реки в поисках — чего?

— Если мы не найдем Дуари сегодня, — сказал я. — мне придется признать, что она для меня безвозвратно потеряна.

— И что тогда? — спросила Налти.

— Ты хотела бы вернуться в свою страну?

— Конечно.

— Тогда мы отправимся вверх по течению большой реки по направлению к твоему дому.

— Мы никогда не доберемся до него, — сказала Налти. — Однако…

— Однако что? — спросило я.

— Я думала, что мы можем быть очень счастливы на пути в Анду, — сказала она.

— Анду? — переспросил я.

— Это моя страна, — пояснила она. — Горы Анду очень красивы.

В ее голосе зазвучала ностальгическая нотка. Казалось, ее глаза видят нечто мне недоступное. Внезапно я понял, насколько храбра эта девушка, какой веселой она оставалась во время опасностей и передряг нашего бегства, и все это несмотря на возможную гибель и безнадежность ее положения. Я мягко коснулся ее руки.

— Мы приложим все усилия, чтобы вернуть тебя в прекрасные горы Анду, — заверил я.

Налти покачала головой.

— Я никогда больше их не увижу, Карсон. Даже большой отряд воинов не сможет пережить все опасности, которые лежат между этим местом и Анду — тысяча кобов жестокой и враждебной земли.

— Тысяча кобов — это большое расстояние, — согласился я. — Задача кажется безнадежной, но мы не сдадимся.

Амториане делят окружность на тысячу частей. Получается амторианский градус, хита. Коб — это одна десятая градуса длины на экваторе (или том, что амториане называют Малым Кругом). Это составляет примерно две с половиной земных мили. Таким образом, тысяча кобов составят примерно две тысячи пятьсот миль.

Небольшая арифметика в уме убедила меня, что Налти не могла проплыть вниз по большой реке две с половиной тысячи миль без еды, и я спросил ее, точно ли она знает, что Анду находится так далеко.

— Нет, — признала она. — Но кажется, что именно так. Мы скитались долгое время, прежде чем добрались до реки. А потом я плыла так долго, что потеряла представление о времени.

Как бы то ни было, если мы найдем Дуари, передо мной встанет проблема. Одна девушка должна отправиться вниз по долине в поисках своей страны, другая — вверх! И только одна из них имеет хотя бы смутное представление о том, где находится ее страна!

Это была огромная река, по ширине сравнимая с Миссисипи.