Так что я не удержался от маленькой мести, пусть и недостойной истинного джентльмена:

– Первые куски – разведчику. Вторая партия – командиру.

– Господин Капитан, а вопрос можно? – глотая слюну, не удержалась от язвительности Цилхи. Получив мое разрешающее «Ну?», попыталась еще и ресницами моргнуть, как натуральная блондинка: – Вдруг разведчик свалится на голову командиру и оба погибнут? Что нам тогда делать? Все равно не притрагиваться к их порциям?

– Умница! – не поскупился я на похвалу. – Конечно, не притрагиваться! А сразу же после такой трагедии подбирать для себя лианы покрепче и вешаться. На голодный желудок будет легче отправиться к праотцам. Чем потом сытыми оказаться разорванными местными хищниками.

Спустившийся через пару минут Найденов нашего диалога не слышал, зато все понял по хмурым лицам. И тут же начал подрывать мне дисциплину. Со смешками и прибаутками отдал два листа с мясом женским особям:

– Женские привилегии – священны! Ибо, когда они сыты, они становятся добрей. Ха-ха! – но, наткнувшись на мой тяжелый взгляд, с притворной ретивостью зачастил: – Господин Капитан, разрешите доложить! Во всех остальных направлениях ни костерка, ни единого признака разумной жизни. Зато за перевалом видна долина. А на ней огромный, прямо-таки гигантский город. Лес подступает к крепостным стенам вплотную и достигает середины их высоты, что уже странно. Если деревья там такой же высоты, как здесь, то стены… хм, даже трудно подсчитать. Ну и ни малейшего движения на башнях, крышах городских зданий или на крепостных стенах мне рассмотреть не удалось.

Меня теперь интересовало больше всего расстояние, хотя и сам факт населенности данного мира заставил облегченно вздохнуть:

– Если отправимся немедленно, успеем войти в город до темноты?

– Никак не получится, – Леня покосился на опекаемых девушек, которые поделились своим мясом с братьями. – Разве что бегом рвануть. Но куда нам с такими «тормозами»?

– Ладно, тогда ночуем здесь! – после принятия решения я взял приготовленную только что порцию мяса, уселся на коряге в сторонке и приступил к трапезе. Потом словно спохватился: – Ах да! Ты мясо-то хоть попробуй. Раз свою, честно заслуженную порцию отдал, то можешь себе еще нажарить. Приятного аппетита!

Проймешь такого клоуна сарказмом, как же! Приятель только похохатывал, жаря остальное мясо. Рассказывал смешные истории, радовался жизни и описывал в своих фантазиях добрых, покладистых и гостеприимных обитателей данного мира. Так что к концу нашей трапезы я уже давился от смеха, а не от сочного кабаньего мяса.

Но плохое знание языка в первую очередь лишает возможности насладиться юмором. Так что наш квартет «тормозов» продолжал хмуриться, думая, что насмехаются над ними, поглядывал на нас исподлобья и лишь перебрасывался короткими шепотками. Мне и напрягаться-то не пришлось, чтобы расслышать каждое слово.

– Как будем вести себя в городе? – бормотал Руд, почти не шевеля губами.

– Не мешало бы этого Бармалея засадить в тюрягу! – дергался от пережитых наказаний Багдран. – И пусть его там…

– Цыц! – шикнула на них Эуля. – Его повесят, а нам потом здесь до конца жизни маяться? Нет уж, пусть вначале выведет нас обратно в Габраччи.

– Правильно! – Цилхи не сомневалась в своем праве командовать в семье. Хотя логики в ее словах не просматривалось совсем: – Поэтому нам троим сегодня надо устроить так, чтобы Бармалей улегся рядом с Эулестой.