– За что? Прелесть моя…

– Те, кто допускают насилие надо мной и не заступаются, – еще более презренные и мерзкие, чем сами насильники!

Леонид тяжко вздохнул и непроизвольно почесал лоб, предвидя в скором будущем жестокий щелбан. Так ему и надо, не будет настолько самонадеян!

Оглядев свое воинство и стараясь не выпускать из поля зрения ближайший участок леса, я приступил к изложению инструкций:

– Не шуметь! Не кричать! Ступать за мной след в след! Ни за что не хвататься, ни на что не пялиться. Мир новый, никому из нас не известный, опасность может крыться даже в невзрачном на вид сучке. Оружие применять только по моей команде или в случае непосредственной угрозы. В случае…

Рассказал. Постращал. Сделал ударение, что медведи здесь могут быть с двухэтажный дом. Описал, как выглядят тираннозавры и прочие подобные им ящеры. Полноценный получился инструктаж, как и положено для случайных посетителей чужого, незнакомого мира.

– Какие будут пожелания и вопросы?

Вопросов не последовало. Пожелания именно мне издохнуть хорошо читались по ауре и по нахмуренным физиономиям Свонхов. После чего я глянул последний раз на лагуну, печально вздохнул и двинулся по тропе со словами:

– За мной!

Глава вторая. Агрессивная фауна

Но не прошли мы и ста метров, как от Найденова послышалось бравурное:

– Господин Капитан, разрешите обратиться?.. Вверенный вам личный состав ввиду полученных травм не может двигаться с нужной скоростью.

Уже хорошо, что жалобы и обращения идут по инстанции. Боятся – значит, уважают. Глядишь, дисциплина-то и наладится. Но и расслабляться не стоило:

– Заместитель! Накажешь нарядами нерадивых, которые в конце инструктажа не сообщили о травмах! – Я выбрал подходящую прогалину между деревьями и потребовал: – Страждущие. По одному. Подходи!

Руд подволакивал правую ногу, удар по икроножной мышце оказался слишком жестоким. Подлечил. Заодно и левую ногу подправил. Багдран демонстративно встал в стороне, мол, ни в чем не нуждается. Зато, прогнувшись назад, со страдальческим выражением на лице подошла враскорячку Эулеста:

– Очень больно… Все печет огнем… И еще больше одежда натирает…

Убрал ей на заднице боль и жжение. Ликвидировал последствия жуткого раздражения, осадил щепотку ядовитой пыльцы. И девушка сразу задышала расслабленно, чуть ли не в экстазе постанывая от наступившего облегчения. А что, все верно. Какой-то классик, доживший до глубокой старости, недаром утверждал: «Если у меня ничего не болит, я переживаю ощущение чуть ли не оргазма!»

Ну и щелбан Ленька проиграл окончательно: милая, постанывающая Эуля начала оказывать мне явные знаки своего притворного расположения. И пикантную свою попку выставила, и прогнулась слишком томно, и за коленку меня будто случайно ухватила. Напоследок еще и волосы подняла повыше, оголяя лебединую шейку, и с придыханием попросила:

– У меня там опухоль болезненная прощупывается, помоги, пожалуйста.

Ну, пощупал, ну, восхитился мысленно прелестной, бархатной кожей, ну, прибавил себе чуток фривольных желаний. Хотя опухоли никакой не нашел. Но уже хотел сделать вид, что поддаюсь на магию соблазнения, как заглянул в свое хранилище личных магических сил. И не удержался от ругани – всем показалось, она адресована доверчиво склонившейся передо мной девушке:

– Какая, к еловым шишкам, опухоль?! Нет у тебя ничего! Встать в строй! Усилить бдительность! Двигаемся дальше!

Было от чего расстроиться и сорваться: энергии осталось сорок четыре процента! То есть она не увеличилась, как я наивно надеялся, а уменьшилась! Иначе говоря, расходы на лечение были, а прибыли – никакой! Что не есть гуд.