– Если исходить из того, что я видел собственными глазами, – заметил Траут, – разоружать там уже практически некого. Почти все охранники были истерзаны мутантами.

После этих слов в комнате воцарилась мертвая тишина. Первым ее нарушил Мейхью:

– Доктор Траут, вы имеете наибольший опыт общения с мутантами. Что вы можете рассказать нам о них?

– Это совершенно дикие существа, чрезвычайно сильные, агрессивные и к тому же каннибалы. Они могут общаться между собой, а если судить по тому, как они захватили остров, где снималось телешоу «Изгои», можно с уверенностью сказать, что они способны планировать свои действия. – Он сделал паузу, вспоминая свои встречи с мутантами в «зоопарке». – Не думаю, что в них уничтожены абсолютно все человеческие качества.

Мейхью загадочно улыбнулся:

– Поразительно. Откровенно говоря, тема исчерпана, но, если вы не против, я хотел бы пообщаться с вами еще несколько минут. У меня есть нечто такое, что я хотел бы показать вам.

Мейхью попросил всех выйти из комнаты, потом долго вел их по длинным коридорам, пока наконец они не вошли в холодное помещение, отдаленно напоминающее медицинскую лабораторию. Посреди комнаты стоял большой металлический стол, ярко освещенный лампами, а на нем лежало тело, накрытое белой полиэтиленовой пленкой. Рядом со столом стоял мужчина средних лет в белом медицинском халате.

Мейхью сделал знак рукой, и врач снял покрывало, открыв перекошенное и покрытое кровавыми пятнами лицо того самого мутанта, который был застрелен на причале. Правда, с закрытыми глазами монстр не казался таким ужасным, как прежде. Только сейчас они сообразили, что мертвое лицо было перекошено не от злобы, а скорее от боли.

– Неплохо выглядит, – прокомментировал Мейхью, глядя на труп. – Во всяком случае, для француза.

– Следует ли это понимать как ваше пристрастное отношение к англичанам, или вы знаете наверняка, что он был французом? – прищурился Остин.

Мейхью улыбнулся и, сунув руку в карман, вынул оттуда тонкую металлическую пластинку с прикрепленной к ней цепочкой. Задумчиво посмотрев на жетон, он протянул его Остину.

– Это было на шее джентльмена. Правда, жетон поистерся от времени, но разобрать текст можно.

Остин повернул пластинку к свету и вслух прочитал: «Капитан Пьер Леван, армия Французской Республики, род. 1885 г.».

– Этот парень, похоже, украл какую-то собачью бирку.

– Я тоже так подумал сначала, – признался Мейхью. – Но проблема в том, что этот медальон действительно принадлежит этому человеку.

Остин недоверчиво посмотрел на лежавший перед ним труп, а потом перевел взгляд на англичанина. Тот никак не напоминал человека, который решил пошутить.

– Хотите сказать, что этому мутанту более ста лет? – спросил Остин внезапно охрипшим от волнения голосом.

– Если быть точным, то ему сейчас около ста двадцати.

– Не может быть, – запротестовал Остин. – И вообще, почему вы так уверены, что это тот самый человек, имя которого обозначено на этой табличке? Миллионы людей до сих пор считаются без вести пропавшими в годы Первой мировой войны!

– Совершенно верно, но армейское командование проделало огромную работу, чтобы сохранить списки погибших и не допустить хаоса в этом деле. Очень часто погибших идентифицировали с помощью сослуживцев, друзей и офицеров. После каждого сражения погибших осматривали специальные подразделения, потом составлялись списки захороненных, и при этом обязательно присутствовал армейский капеллан. Кроме того, существуют карты захоронений. Все сведения о погибших тщательно проверялись медицинскими работниками, соответствующими службами, кладбищенскими чиновниками и так далее и тому подобное.