– Думаю, на это уйдет уйма времени. А если мы заблудимся в лабиринте, то можем потратить несколько дней.

– Не обязательно, – покачал головой Остин, вспомнив слова Лессара, сказанные тем в адрес доктора Леблана.

Он встал из-за пульта управления, отключил монитор, бросил последний взгляд на бездыханное тело Лессара и вышел из комнаты, показав жестом, чтобы Завала следовал за ним. Через несколько минут они были на смотровой площадке, где некоторое время назад Лессар демонстрировал Остину всю мощь стекающей с ледника воды. Бурный поток, который тогда напомнил Остину неукротимую реку Колорадо, сейчас был похож на мелкий ручеек глубиной не более фута и шириной несколько ярдов.

С удовольствием отметив про себя, что нужный им тоннель сухой, Остин вернулся в вестибюль электростанции, а потом друзья быстро вышли из здания и направились в обшитый металлическими щитами гараж, расположенный в двухстах ярдах от главного входа. Дверь гаража была открыта, внутри стояли два автомобиля. Один – тот самый грузовик, который привез Остина к зданию электростанции ёо время его первого визита, а второй – «Ситроен-2С», любимая игрушка доктора Леблана.

Остин снял с машины полиэтиленовую пленку и повернулся к Завале:

– Знакомься, это «Фифи».

– «Фифи»? – эхом повторил тот.

– Да, любимая подруга одного из специалистов по ледникам. Он души в ней не чает.

– Я видел немало красивых женщин, – ухмыльнулся Завала, – но всегда считал, что самое главное не внешняя красота, а внутренняя, что, собственно, и делает человека личностью. Только это следует брать в расчет.

С толстым задом и слегка опущенным передком, маленький «Ситроен-2С» был одним из самых оригинальных автомобилей своего времени. Разработчик этой машины как-то сказал, что он хотел получить «четыре колеса под зонтиком», то есть автомобиль, на котором можно было бы проехать по грязному полю и не разбить при этом сложенные в корзину, яйца. «Фифи» действительно немало повидала на своем веку. Изрядно поношенные шины исколесили много миль по бездорожью, а некогда красная краска выгорела почти до розового цвета и была в царапинах от гравия и песка. И тем не менее эта машина все еще производила впечатление видавшей виды женщины, которая никогда не отличалась особой красотой, но знала толк в жизни.

Ключ торчал в замке зажигания. Американцы сели в машину, и она мгновенно завелась. Остин вырулил из гаража и поехал по покрытой гравием дороге вдоль подножия горы, пока они не уперлись в двойную металлическую дверь. Остин сверился с картой и выяснил, что сейчас они находятся у того места, которое на карте было обозначено как Porte de Sillon. Он не был уверен в правильности перевода этого словосочетания, но, по всей видимости, оно имело отношение к работе огромных бурильных машин, с помощью которых строители прорубили ход в чрево гигантской горы.

Створки двери были сделаны из толстой сверхпрочной стали, но так хорошо подвешены и сбалансированы на петлях, что Остин и Завала легко открыли их. Остин осторожно въехал в тоннель на «Фифи». В условиях закрытого пространства ее моторчик стал звучать, как гром среди ясного неба, гулко отражаясь от каменных стен и потолка. Тоннель шел прямо, все глубже в недра горы, проходил мимо машинного отделения, где натужно гудели мощные турбины, и выводил непосредственно к главной системе. Если бы не подробная карта, они легко бы запутались в лабиринте.