– Живее! – закричал он в микрофон. – Потолок рушится!

В шлеме Остина зазвучали мелодичные испанские проклятия. Завала нажал до упора педаль скорости и попытался проскочить к следующему ряду колонн. Субмарина пронеслась мимо Остина, едва не задев его своим корпусом, а он успел схватиться руками за рыболовную сеть и помчался вместе с лодкой вперед, как голливудский каскадер в сцене погони.

Завала в этот момент больше думал о скорости, чем о маневренности аппарата, и задел боком очередную опору. Удар был не очень сильный, но колонна согнулась и наклонилась к стене тоннеля. Остин к этому времени уже взобрался на корпус судна и с тревогой наблюдал, как субмарина завиляла хвостом, потом все же выровнялась и помчалась вперед.

Впереди оставался еще один проход. Завала ловко миновал его, не задев ни одну из колонн, но предыдущие ошибки было не исправить: потолок тоннеля трещал, вниз сыпались камни, вслед за которыми хлынули потоки грязной воды, скопившейся в скрытых резервуарах ледника. Тысячи тонн камней, песка и воды обрушились в узкое пространство тоннеля и создали такую мощную волну, что субмарину бросило вперед, как щепку в бурном потоке. Волна устремилась к выходу, неся с собой подводный аппарат вместе с людьми.

Не зная о разворачивающейся под ледниковым щитом драме, группа технических работников уже отправилась обратно к ожидавшим их вертолетам, и только один человек остался у входа в тоннель. Он должен был дождаться аппарата с людьми в тоннеле и вышел на поверхность подышать свежим воздухом, когда изнутри послышался быстро нарастающий гул. Его ноги отреагировали быстрее, чем голова, и унесли хозяина прочь от входа. В ту же секунду из недр пещеры со страшным грохотом вылетел подводный аппарат вместе с потоком грязной воды и камней. Вода мгновенно разлилась по окрестному пространству, оставив машину на земле. До смерти напуганные люди стали падать с платформы, с трудом развязывая крепежные канаты. Они срывали дыхательные аппараты и жадно вдыхали свежий воздух, кашляя и хватаясь руками за горло.

Завала опрометью выскочил из кабины и припустился обратно к тоннелю. Увидев вырвавшуюся оттуда вторую, менее мощную волну, он отскочил в сторону и с тревогой посмотрел в сторону судна. Волна выбросила на землю переворачивающуюся и отчаянно сопротивляющуюся фигуру в оранжевом водолазном костюме. Лицо Остина было покрыто синяками, шлем слетел с головы, а поток воды все швырял его из стороны в сторону, как легкий мяч на поверхности бурной реки.

Завала бросился другу на помощь, подхватил под руки и попытался поставить на ноги. Остин покачивался, как пьяный, а его глаза казались мутными, словно серый мрамор. Выплюнув грязную воду, он отряхнулся, как промокшая собака, а потом посмотрел на друга:

– Джо, я ведь говорил: тебе нужно что-то делать со своим вождением.

После импровизированного торжества Остин проследил за тем, чтобы подводный аппарат в целости и сохранности доставили на борт «Маммичага», а потом вместе с Завалой вернулся на территорию электростанции. Спасенных уже отвели в теплое помещение, где они могли принять душ и получить горячую еду. Вскоре все собрались в рекреационной комнате, одетые в чужую, но чистую и теплую одежду, и принялись рассказывать о своих приключениях.

Репортеры прокрутили видеозапись о нападении на Рено, но она оказалась слишком плохого качества; можно было разглядеть сильно размытое лицо преступника с пистолетом в руке. Эта видеозапись мало что объяснила присутствующим, кроме столкновения между вооруженным человеком и Рено. Остин время от времени прикладывал к своим синякам и ссадинам холодную бутылку бельгийского пива, которую ему принесли из буфета электростанции.