– Наверное, – кивнул Торн. Но этот факт его не удивил. Инженер запустил когти в пачку почты, которая лежала рядом с тарелкой. Келли подняла пару факсов, которые нашла на другом столе. Первый был из музея Пибоди в Йеле.

– Это по-немецки? – спросила девочка, протягивая бумагу Торну.

Ув. доктор Левайн!

Документ, который Вы заказывали:

«Geschichtliche Forschungsarbeiten tiber die Geologie Zentralamerikas, 1922-1929»

выслан сегодня почтовым экспрессом. Благодарим Вас.

Подпись: Дина Скрамбис, архивариус.

– Точно перевести не могу, – сказал Торн, – но, кажется, это «Некоторые исследования по геологии Центральной Америки». Двадцатые годы. М-да, не слишком свежие новости.

– Но почему он заказал эту книгу? – спросила девочка.

Торн не ответил. И двинулся в спальню.

Кровать была аккуратно застелена черным покрывалом. Торн распахнул дверцы платяного шкафа. Внутри лежали стопки одежды и белья – все глаженое, аккуратно разложенное и в основном в целлофановых пакетах. Он открыл верхнее отделение шкафа. Там на маленьких плечиках висели носки, четко чередующиеся по цвету.

– Но как же можно так жить! – не выдержала Келли.

– Очень просто, – ответил Торн. – Достаточно иметь слуг.

Он быстро открыл остальные отделения.

Келли подошла к тумбочке у кровати. На ней лежали несколько книг. Верхняя была маленькой, пожелтевшей от времени. Из Германии, поскольку название гласило: «Die funf Todesarten». Девочка пролистала книгу, разглядывая рисунки, изображавшие ацтеков в красочных нарядах. «Похоже на детские иллюстрированные книжки», – подумала она.

Ниже находились книги и журналы в темно-красных переплетах института Санта-Фе – «Генетические алгоритмы и эвристика», «Геология Центральной Америки», «Мозаичные механизмы условного измерения». И отчет компании «ИнГен» за 1989 год. А рядом с телефоном Келли заприметила листок, на котором было что-то второпях написано. Она узнала четкий почерк Левайна.

Там стояло:

Сторона-Б Vulkanischei

Такано?

Нублар?

1 из 5 Смертей?

в горах? Нет!!!

может Гутиеррес

осторожно

Последнее слово было подчеркнуто.

– А что такое Сторона-Б? – спросила Келли. – Он пишет про нее.

Торн подошел и взглянул на листок.

– Vulkanische, – пробормотал он. – Это значит «вулканический». А Такано и Нублар... Похоже на названия каких-то мест. Можно проверить по атласу...

– А что это за пять смертей? – спросила Келли.

– Черт его знает.

Они озадаченно глядели на листок бумаги, когда в спальню вошел Арби и спросил:

– Что такое Сторона-Б?

– А что? – обернулся к нему Торн.

– Лучше посмотрите на его кабинет, – ответил Арби. Левайн превратил в кабинет вторую спальню. Как и остальные комнаты, он сиял первозданной чистотой. На письменном столе, рядом с компьютером под пластиковым чехлом, были аккуратно сложены бумаги. Но половину стены занимала пробковая доска, на которой Левайн вывешивал карты, счета, вырезки из газет и снимки со спутников. Поверху был прицеплен лист с надписью:

«Сторона-Б?»

Рядом находился невнятный, тусклый снимок очкастого китайца в белом лабораторном халате. Он был снят на фоне джунглей, а сбоку виднелся деревянный знак: Сторона-Б. Халат китайца был распахнут, и на открывшейся рубашке были заметны какие-то буквы.

Тут же висело следующее фото – увеличенное изображение этой самой рубашки. С обоих боков надпись скрывали полы халата, но, судя по всему, там стояло:

нГен» Сторона-Б следовательская лабора

Ниже Левайн начертал своим четким, изящным почерком: «ИнГен», Сторона-Б, исследовательская лаборатория??? Где???»

А под фотографией находилась вырезка из отчета компании «ИнГен».