|
Не будет ли это простой противоположностью ламаркизма? - Согласен. Этого я не предполагаю. - Бодкин наклонился над одним из столов, набрал полную горсть арахиса и бросил маленькой обезьянке, сидевшей в клетке неподалеку. - Хотя очевидно, через две или три сотни миллионов лет homo sapiens вымрет и наша маленькая кузина останется высшей формой жизни на планете. Однако биологический процесс развивается не прямо. - Он извлек из кармана носовой платок и протянул его обезьянке, которая вздрогнула и отскочила. - Если мы вернемся в джунгли, мы превратимся в обед для кого-нибудь. Он подошел к окну и выглянул сквозь густую проволочную сеть, которая пропускала лишь узкий луч яркого солнечного света. Погруженная в жару, лагуна была неподвижной, завесы пара вздымались над водой, как гигантские привидения. - В действительности я думаю совсем о другом. Разве меняется только внешность? Как часто многим из нас казалось, что все это мы уже видели когда-то, что мы каким-то образом помним эти болота и лагуны? Однако наше сознание и подсознание хранят эти воспоминания избирательно, большинство из них - это воспоминания об опасности и ужасе. Ничто не сохраняется так долго, как страх. Где-то в глубинах организма имеются древние, миллионолетнего возраста механизмы, которые спали на протяжении тысяч поколений, но сохранили свои возможности нетронутыми. Классический пример такого механизма - отношение полевой мыши к силуэту ястреба. Даже вырезанный из бумаги силуэт ястреба, поднесенный к клетке, заставляет мышь в панике искать спасения. А как иначе можно объяснить всеобщее, но совершенно беспричинное отвращение к паукам, лишь один, сравнительно редкий вид которых теперь опасен для человека? Или не менее удивительную из-за их сравнительной редкости - ненависть к змеям и ящерицам? Просто все мы в глубине носим память о тех временах, когда огромные пауки были смертельно опасны, когда ящеры были господствующей формой жизни на планете. Ощущая тяжесть медного компаса в кармане, Керанс сказал: - Значит, вы опасаетесь, что увеличение температуры и радиации разбудит эти механизмы в нашем сознании? - Не в сознании, Роберт. Существуют старейшие воспоминания на Земле, закрепленные в каждой хромосоме и в каждом гене. Каждый шаг, сделанный нами по пути эволюции, - веха, закрепленная в органической памяти - от энзимов, контролирующих углеродно-кислородный цикл, до сплетения нервов спинного мозга и миллиардов клеток головного мозга - везде записаны тысячи решений, принятых в периоды внезапных физико-химических кризисов. Как психоанализ врачует психические травмы, перенесенные человеком в детстве, так и мы теперь заглядываем в археопсихическое прошлое, открывая древнейшие табу, спавшие целые эпохи. |
