Юрий Валин. Затвор
В нашем ружьишке последний патрон, - ухмылялся Васильич, переиначивая песенку из киносборника, просмотренного ротой в Подольске. По правде говоря, Костя тогда почти всю киноленту проспал - в наряде ночью стоял, намерзся. Песня была неплохая, но напрасно иронизировал сейчас Васильич - хотя патронов оставалось действительно десять, но это к спецоружию, а так-то в батальоне полнейший боекомплект. У самого Кости подсумки так набиты, что лежать неудобно. - Ты не ерзай, - посоветовал Васильич, - рассупонься, да углуби нашу славную редуту. - Землей демаскируемся, - пробормотал Костя, не испытывающий ни малейшего желания браться за саперную лопатку. - Припорошим. И согреемся, - намекнул напарник. Вообще-то, первым номером расчета значился именно красноармеец Константин Ольшов. Но не орать же на второго номера в поганой манере царского унтер-офицерства? Тем более, Васильич почти на тридцать лет постарше. Как ни смешно звучит - напарнику еще в дореволюционной армии довелось послужить. Что иной раз очень и очень выпирает всякими пережитками. Костя вздохнул, поправил рукавицы и взялся за лопатку. Противотанковый расчет прикрывал центр батальона. Кругом был ноябрьский снег с темными проплешинами, кое-где угадывались неглубокие траншеи и ячейки растянувшихся стрелков. Собственно рот здесь было две; по обоим флангам от расчета секретного оружия. Костя знал, что комбат сунул их сюда, не особо надеясь на существенную помощь малоиспытанного огневого средства. Если немцы пойдут танками, так двинут по открытому полю, что слева и справа. А расчет сидит, считай, напротив островка рощи - ближайшие осины в ста метрах. Выпирающий посреди простора полей лесок загораживает простор, за ним ни деревни, занятой немцем не видать, ни большей части танкоопасного направления. Вчера с позиции левее отражали механизированную разведку немцев и Костя бил по едва различимым бронированным силуэтам. Может и прав второй номер - напрасно расстреляли половину боекомплекта. С другой стороны, наставление четко указывает - от 1000 метров. Было меньше тысячи? Было! Попасть, конечно, сложно. Но это же не причина отсиживаться и помалкивать в тряпочку. Каска у расчета имелась одна на двоих и сейчас Васильич наполнил ее снегом и припорашивал комки земли, разбросанные вокруг гнезда истребителей танков. - Стихло что-то, - сказал Костя, утирая шапкой лоб и прислушиваясь. С утра за Андроньевкой порядочно грохотало - немцы обстреливали наши позиции, потом вроде ружейная перестрелка начала нарастать, но унялось. Видимо, тоже разведка... - Обед у германца. Все по графику, - пробурчал Васильич, тщательно выбивая нутро каски. - У них обед, а у нас еще завтрака не было. И как это называется с вашей комсомольской точки воззрения, а, товарищ Константин? - Ты это прекрати! - возмутился первый номер. - Подвезут твой завтрак с полдником, никуда не денутся. Ты бы лучше бдительность не терял. Нельзя недооценивать фашиста! Сделает внезапный рывок и того... А у нас обзор плохой. - Упредят соседи. Мы тут не одни, - Васильич с натугой потянул в окоп увесистое ружье. - И немец какую весточку пришлет. Громкую. - Что ты ружью туда-сюда таскаешь? У нас сектора обстрела намечены. - А вот зацепит бесценное оружье неразумным осколком. Да и вообще мерзнет оно там, - пояснил упертый второй номер. - Чего ему будет? Оно железное.
- Комсомолец? - спросил незнакомый капитан. -Образование какое? Костя ответил. - Из Горного института, значит? - капитан почесал переносицу. - Ну, до гор мы когда-нибудь дойдем, успеешь освоить инструмент. Забираю тебя на курсы. - Да я лучше с батальоном, - запротестовал Костя. - Вернешься. Курсы действительно оказались скоротечными - трехдневными при штабе дивизии. Стоял Костя в коротком строю, смотрел на новое оружие и сильно сомневался. |
