– Не забегай вперед, папаша! – поучительно проговорил милиционер, мигнув одному из своих спутников, который тут же скрылся в доме. – Насчет убийства мы еще должны разобраться!

Парень в черной куртке вернулся и что-то прошептал на ухо своему шефу. Тот крякнул и почесал затылок.

– Ну что, я же говорил – убийство! – взволнованно повторил толстяк.

– Не спеши с выводами, папаша! Пока можно говорить только о мертвом теле. Кто его обнаружил?

– Я, – честно признался толстяк. – Дело в том, что я зашел к Никанорычу, чтобы узнать…

– Момент! – перебил его милиционер. – Кто такой Никанорыч? Потерпевший? Имя, фамилия!

– Не знаю, – толстяк пожал плечами, – его все только так и называли – Никанорыч…

– Ладно, – смилостивился парень, – разберемся. Выясним. Узнаем. Все в свое время. Так зачем конкретно вы, папаша, зашли к Никанорычу… тьфу, к потерпевшему?

– Я к нему зашел, чтобы узнать, какие сегодня отменены электрички. Никанорыч всегда это знает, хотя почти никогда не выходит из дома… у него все насчет электричек спрашивают…

– Имя, фамилия? – строго осведомился милиционер.

– Да я же говорю – его все называли Никанорыч… а имени и фамилии никто не знает!

– Я про вас спрашиваю!

– А… Якубович Борис Григорьевич.

– Место работы, должность?

– Кинокритик, – смущенно признался толстяк.

– Это еще что за работа?

– Как бы вам объяснить? Статьи пишу про кинофильмы… участвую в обсуждениях нового отечественного и зарубежного кино… в круглых столах, и тому подобное…

Милиционер насмешливо переглянулся со своими коллегами, тяжело вздохнул и проговорил, обращаясь к толстяку, как к непонятливому ребенку:

– Я вас не про это спрашиваю, я сам тоже люблю с приятелями за столом про кино потрендеть. А я вас конкретно спрашиваю: где вы работаете? И на какой должности?

– Ну, молодой человек, как вы не понимаете…

– Я-то все очень хорошо понимаю! – набычился милиционер. – А вот вы никак не хотите понять! Ну, чтобы вам проще было – трудовая книжка у вас где лежит?

– Дома.

– Ну, так бы сразу и сказали – безработный! – Милиционер что-то черкнул в своем блокноте.

– Какой же я безработный! – возмутился толстяк. – Я, между прочим, член Российской академии кино и телевидения!..

– Тьфу! – милиционер покрутил головой. – Я же и забыл, что это, блин, Комарово. Здесь каждый или академик, или уж на худой конец профессор… короче, гражданин академик, что вы можете нам сообщить в качестве свидетеля?

– Я же говорю – пошел я к Никанорычу насчет электричек узнать. В этом году их очень часто отменяют. Особенно в будние дни. В выходные еще ничего, придерживаются расписания, а в будние – это просто кошмар…

– Папаша, не отвлекайтесь! – оборвал его милиционер. – Давайте по делу!

– Значит, так… – продолжил кинокритик. – Сначала возле калитки его окликнул, но он не отозвался. А я знаю, что он плохо слышит. Подошел к дому, поднялся на крыльцо и снова его окликнул. Опять не отвечает. Смотрю – дверь открыта, ну, я и вошел… а там… – Свидетель побледнел, покраснел, снова взмахнул руками от полноты чувств.

– Ладно, понятно! – оборвал его милиционер.