- Слушай, давай договоримся, - снова послышался голос Сергеича. - Ты поможешь нам найти англичанина. Это для него же лучше. Ты думаешь, я в него простую пулю влепил? Не-ет, это пулька отравленная. Он должен был почти сразу свалиться без сознания, да она не подействовала, как надо, навылет, наверное, прошла… Только это его всё равно не спасёт. Ещё полсуток - и загнётся он от заражения крови. А мы его можем спасти, у меня препарат есть… Ты поможешь его найти, он расскажет, где клад - и вы ОБА уходите отсюда. Пойдёт?

- Нет никакого клада, поймите же! - выкрикнул я. - Не-ту!

- Не может быть, чтобы не было, - возразил Сергеич. А я вдруг понял, что они оба слегка чокнулись. Клад стал для них чем-то совершенно определённым, реально существующим - даже захоти они этого, всё равно не смогли бы поверить, что нет его.

Потому что он ДОЛЖЕН БЫТЬ. А если я молчу - значит, не хочу говорить. И всё тут.

- Не хочет говорить, - сказал Сергеич с искренним огорчением. Витёк, вставая, подал голос:

- А мы счас под ним костерок разведём - он сразу захочет… Или ещё хорошо по руке правда узнавать… - он поднёс к моей ладони кулак, и из него выпрыгнул длинный язык пламени. - Говори правду!

Я заорал - от боли и - ещё больше! - от ужаса, пронзившего меня при мысли, что это только начало.Но пламя неожиданно отодвинулось от ладони, оставив после себя свою частичку - жгучую боль. Я дышал со всхлипами - и услышал голос Сергеича:

- А ты знаешь, что мы сейчас сделаем? Мы костерок потушим и отойдём вон туда, за деревья. И ляжем отдохнуть - всю ночь наперерез вам шли, устали… А тебя оставим здесь. Мы же всё-таки не звери - мальчишку огнём пытать…

- Ты чё, Сергеич? - недовольно подал голос Витёк, но Сергеич оборвал его, заговорив громче:

- Мы костерок ХОРОШО потушим, чтобы дыма не осталось.Река тут близко, доплюнуть можно. Через полминутки тут будет половина окрестных комаров. И знаешь, что они с тобой сделают? Они тебы ВЫПЬЮТ. Понемногу, не сразу.Часов за шесть. Ну, уже часа через три ты начнёшь сознание терять, а через четыре тебя не то что мы - Склифосовского не реанимирует. Так что в пределах двух часов можешь нас будить визгом о том, что готов рассказать, где англичанин.

Витёк заржал,невероятно довольный изобретательностью шефа. А у меня от страха отнялся язык, я молча смотрел, как они гасят костёр, а потом бешено задёргался всем телом и заорал, в самом деле срываясь на визг:

- Я не знаю, где он! Правда - не знаю! Я его на кургане оставил! Да послушай-те же! Послушайте!

Сергеич, уходя, махнул рукой:

- Вспомнишь - ори.

Я и заорал - громко, без слов. Что вспоминать?! То, чего не знаю?! Мамочка, может, я сплю?! Я раньше читал книжки и всегда смеялся, когда героям приходила в критических ситуациях в голову эта дурацкая, как мне казалось, мысль. А теперь я их вполне понимал. В таком отчаяньи только и оставалось надеяться, что это сон… Только это не сон. Комарам сейчас не мешали ни камуфляж, ни даже трусы. И, продолжая орать и дёргаться, я с ужасом смотрел, как они подлетают один за другим и рассаживаются, где кому удобно. То, что я извивался, как червяк на крючке, их не колыхало - лишь бы не бил, а оста-льное ерунда…

Они садились на меня всё гуще и гуще, боль от укусов была непрерывной, но самое-то жуткое - не боль. Когда комар сосёт - это уже не больно. Неужели эти мошки могут меня убить?! Я заорал снова, закашлялся - нескольких комаров проглотил.

- Я не знаю ничего! Ну не знаю я, где он!!! - уже без какой-либо надежды крикнул я, дёрнул головой - комар укусил в угол глаза, перед лицом висела гудящая серая стена. - Помогите!

Ни звука в ответ…

Кажется, я потерял сознание - от страха…

…Я ещё несколько раз приходил в себя и терял сознание, но уже не кричал - сил не было.