Я пожал плечами.

– Ты называешь это пикселями, а я – эфемерными видениями. Сон соткан из них, моя дорогая: из миллионов крошечных мимолетных видений. Ты вытащила меня из реки Сновидений, и я как таковой столь же реален, как и все то, что можно себе вообразить. На самом деле я даже более реален, чем кое-что из воображаемого, – продолжал я, вспоминая и куда более странные разновидности эфемерных явлений, с которыми сталкивался во время своих странствий по царству Хаоса. – Впрочем, ты, возможно, не знакома с одной интересной теорией, согласно которой именно подобные эфемерные частицы и составляют основу всего на свете, а Сон – это всего лишь одна из составляющих куда большей реальности.

Я выждал, пока моя хозяйка как-то переварит полученную информацию. Я чувствовал, что она всеми силами сопротивляется – и мне, и подобным представлениям о Реальной Действительности (как вы, люди, это называете), и понятию «Девять Миров».

«Все это полное дерьмо! – изрекла она в итоге. – Плод моего чересчур развитого воображения. Ну скажи: с какой стати какой-то бог вдруг выберет меня? И почему именно Локи? Локи – плохой парень, это всем известно!»

– Просто меня всегда неправильно понимали! – возмутился я. – Когда-нибудь я расскажу тебе свою историю с самого начала. Но сейчас о том, как я падал, а ты меня спасла. Должно быть, какая-то часть твоей души откликнулась на мою беду, и ты, так сказать, протянула мне руку спасения. Ты наверняка почувствовала некую связь с…

«Но почему именно ты, а не…»

– Кто?

«Неважно. Никто! – отрезала она. – Господи, теперь я еще и сама с собой спорю! Вот чем кончается бесконечное чтение. Ей-богу, лучше б я в волейбол играла! Ничего, – уговаривала она себя, – надо просто закрыть глаза, и он тут же исчезнет. Поймет, что ты его раскусила. Он же не настоящий; он просто часть тебя самой, плод твоего подсознания. И никакого особого вреда он тебе причинить не может, ты уже сама себе куда больший вред причинила. Так что просто закрой глаза и считай до десяти. Один. Два. Три…»

Я ждал. Времени у меня было сколько угодно. Наконец я почувствовал, что ее сопротивление начинает ослабевать, а неверие и паника медленно отступают. Затем она мысленно спросила:

«Ты все еще здесь?»

– Боюсь, что да.

«А когда собираешься уходить?»

Это было, по крайней мере, невежливо и совсем уж негостеприимно; я был, пожалуй, даже уязвлен и обиженным тоном заметил:

– А ведь некоторые, знаешь ли, сочли бы за честь и огромную привилегию принимать у себя одного из богов Асгарда!

Она не ответила, но я почувствовал, что она как бы мысленно пожала плечами. А потом сказала: «Не обижайся, но у меня и без древнескандинавского божества, которому вздумалось у меня в башке поселиться, личных проблем хватает. И потом, откуда мне знать, что ты действительно Локи? Вообще-то, по-моему, выражаешься ты совсем не так, как должен был бы настоящий Локи».

Я снова почувствовал обиду:

– Что ты, собственно, имеешь в виду?

«Ну, Локи ведь жил давным-давно. И тебе, наверное, следовало бы выражаться примерно так: «О, брат мой! Поднимись же в Валхаллу со мною вместе, станем там пировать с нашими предками…» Разве я не права?»

Я изобразил полнейшее отчаяние и даже на мгновение лицо руками закрыл.

– И где только ты подобной чепухи набралась?

«Да из фильмов, из книг, из игр… Отовсюду понемногу».

– Ох, довольно, пожалуйста… – Я чувствовал, что мне, наверное, с этой особой так просто не сладить.