Тишину нарушил хлопок двери и цокот каблучков, звяканье посуды.

— Тебе нужно выпить. — Зейн взял ее под локоть. — Где-нибудь в тишине.

Тепло его ладони отвлекло Лайлу, и она позволила провести себя по коридору. Вскоре Зейн открывал дверь в гостиную, роскошно украшенную в мединском стиле: молочные стены, темная мебель, яркие коврики на полу. На стенах висели дорогие полотна, изображавшие кого-то из предков семьи Атреос. Стеклянные двери выходили на одну из террас, с которой открывался чудесный вид на залитое лунным светом Средиземное море.

Зейн налил в стакан что-то похожее на бренди.

— Когда ты поняла про Карлу и Лукаса?

Лайла немного расслабилась:

— Когда мы приехали в замок, Карла бросилась в его объятия.

— Зачем тогда идти в комнату Лукаса, зная, что ты там найдешь?

Вопрос был не из приятных. Лайла уже замечала, что под спокойствием Зейна скрывался тихий холодный гнев.

— Я уже достаточно почувствовала себя не в своей тарелке. Ужин закончился, и я устала. Я хотела вернуться в отель.

Он подал ей стакан:

— С Лукасом.

— Нет, одна. — Лайла отпила бренди, и оно обожгло ее горло. Ей совсем не хотелось объяснять Зейну, что она не думала о близости с Лукасом. Ей казалось: когда они окажутся наедине, все случится как надо. — Я ценю себя гораздо выше.

— Брак.

Лайла вновь почти подавилась обжигающим бренди.

— В общем, да. — Сжимая в руке стакан, она подошла к картинам, привлекшим ее цветом, композицией, техникой исполнения.

Она занималась дизайном украшений, но живопись была ее первой любовью. Лайла остановилась перед портретом свирепого средневекового воина. На руке его был крупный перстень с ониксом, загнутый меч за спиной. Прямой нос, магнетический взгляд напомнили ей Зейна. Рядом с воином сидела леди в тонком шелковом одеянии. Ее взгляд был твердым и ясным. Лайла предположила, что для того, чтобы жить с таким разбойником, сила необходима. Руку леди в шелках украшало кольцо с бриллиантом и изумрудом, на шее сверкало подходящее колье.

Лайла ощутила тепло тела Зейна, когда он подошел к ней. Электрический заряд, пронзавший ее, когда Зейн был рядом, становился все сильнее. Лайла отпила бренди. По телу разливалось тепло, кружившее ей голову, напоминая о том, что она едва что-либо съела за ужином, но выпила слишком много вина. Она подошла ближе к картине, чтобы рассмотреть детали.

— Троянские драгоценности.

Лайла нахмурилась:

— Я думала, они не существуют.

— Они были проданы в последнее столетие, когда семья распалась. Мой отец смог выкупить их у коллекционера.

Лайла заметила на заднем плане корабль.

— Он был пиратом?

— Корсаром, — поправил Зейн. — В восемнадцатом веке он был главным добытчиком денег в семье Атреос.

Лайла пропустила мимо ушей его объяснение. Коротко ознакомившись с историей Мединоса, она достаточно хорошо поняла, что предками этой семьи были пираты, как бы они их ни называли. Она отступила, чтобы полюбоваться богатством красок. Игра света на мрачных чертах лица воина сделала его невообразимо знакомым. «Если поменять одежду, сапоги и меч на костюм и рубашку, получится Зейн».

— Как его звали?

— Зандер Атреос, почти мой тезка. Хотя моя мать не знала семейной истории моего отца. — Он отвернулся. — Допивай. Я отвезу тебя в отель.

Лайла поставила стакан на стол. Она заметила блеск кольца на левой руке Зейна.

— Твое кольцо выглядит так же, как и на картине.

— Это оно и есть.

Ответ был кратким, и Лайла удивилась, чем вызвала такую холодность.