— Я готов, — наконец, ответил Железнорукий, и они обернулись к опускающейся рампе. На мгновение перед глазами поплыло от яркого света, а затем зрение вернулось. Штурмовой корабль стоял в центре ярко освещённого круга посреди мрачной пещеры. Крий покачал головой, вглядываясь в тянущийся повсюду сумрак. На палубе стояли другие корабли — безмолвные и холодные, покрытые боевыми шрамами. «Грозовые Птицы», «Громовые Ястребы» и штурмовые тараны сгрудились с аппаратами десятков других конфигураций. Он узнал цвета Саламандр, Повелителей Ночи, Гвардии Ворона, подразделений Имперской Армии и Адептус Механикум — все были собраны вместе, словно в лавке старьёвщика. Казалось, что порыв воздуха вырвался из открытой печи.

Их ждало двенадцать фигур. Взгляд Крия метался между ними, отмечая потрепанные доспехи и символы пяти разных кланов Железных Рук. Броня каждого выглядела так, словно её ремонтировали вновь и вновь, каждый раз делая более громоздкой. Крий не узнал никого из легионеров, но с тех пор, как его отправили на Терру, прошло почти десять лет, а за это время в легионе могли поменяться сто тысяч лиц.

— Я — Крий, — заговорил он и услышал эхо. — Бывший вождь Кадорана и Солнечный Посланник Ферруса Мануса, — он остановился, поворачиваясь к Кулаку. — Со мной Борей, Храмовник седьмого легиона. Я пришёл с известиями и приказами от Рогала Дорна, Преторианца Терры.

Железные Руки не двигались, не отвечали. Крий нахмурился.

— Братья, с кем я могу говорить?

— Я — Атанатос, — раздался трещащий помехами голос. Лицом воину служил железный череп, а вместо рта в нём была просверлена решётка. В глазницах горел холодный синий свет, а из затылка торчали провода, тянущиеся к горжету доспехов. Сами доспехи были комбинацией разных моделей и вариантов, сплавленных воедино вокруг носителя. Крий заметил детали: горбатые плечи, руки со встроенным оружием и вторичные поршни, видные сквозь трещины в пластинах рук и ног. К потрёпанной броне липли капли влаги, словно легионеры стояли под дождём. — Я знаю твоё имя, Крий из Кадорана, — добавил Атанатос. — Я сражался под вашим командованием на Йерронексе. Немногие думали, что вы ещё живы.

Крий пролистывал хранившиеся в памяти записи легионеров и изображения, пока не нашёл лицо линейного сержанта с серо-стальными глазами. Если бы не имя, то он никогда бы не подумал, что это тот же воин.

— Из какой вы клановой роты?

— Не осталось ничего из того, чем мы были, — Атанатос запнулся, словно расслышав царапающие окончания слов помехи. — Брат.

Крий окинул взглядом стоявших Железных Рук.

— Тогда кто здесь собрался? — он вновь обратил внимание на их неподвижность. Доспехи воинов, как и Атанатоса, блестели от влаги. Почему здесь так жарко?

— Немногие вернувшиеся с поля бойни. Теперь мы воины «Фетиды».

— Вы были на Исстваане Пять?

Молчание длилось несколько долгих ударов сердца.

— Да, Крий из Кадорана. Мы были там, — Атанатос говорил, а из решётки доносился треск и хлопки. — И на Гагии, и на Сакриссане, и на Агромисе.

— Мне неизвестны эти миры.

— Это места сражений, где вершилось возмездие и умирали предатели, — сказал другой Железнорукий, стоявший рядом с Атанатосом.

Крий посмотрел на него и увидел открытое лицо, лишённое признаков аугментики, но в глазах сверкала сталь. Многослойную броню покрывали разъёмы для интерфейсов, а с затылка словно клубок змей свисали провода. Губы воина были плотно сжаты, а украшенный служебными штифтами лоб нахмурен.

— Я — Фидий, — заговорил он, словно почувствовав вопрос Крия.