Но мёртвые продолжали идти.

К тому времени, как Железные Руки захватили орудийные палубы, они уже заняли десяток других плацдармов на «Волке Хтонии». Сыны Гора начали отступать, разделяться на плотные очаги сопротивления.

В пустоте «Дитя Смерти» и «Волк Хтонии» шли по прежней траектории. На другом корабле Железные Руки атаковали командную цитадель, десятки неумерших ворвались в башни и бастионы, окружающие купол мостика. Сыны Гора встретили натиск огнём на подавление и задержали врагов прежде, чем начать контратаку. Терминаторы наступали через груды гильз и трупов, на зелёной как море броне мерцали вспышки выстрелов и свет силовых полей. Казалось, что здесь им удастся вышвырнуть мертвецов обратно в пустоту.

Случай покончил с этой надеждой.

«Волк Хтонии», кишащий абордажниками и вращающийся в пустоте, пытаясь развернуться обратно к «Фетиде», запустил торпеды. Возможно, это была ошибка, или паника, или сбой в системах корабля, который разрывали изнутри. Запущенные вслепую торпеды промчались между разворачивающимися кораблями. Одна задела верхний корпус «Фетиды» и омыла пламенем разрушенные башни, но другая ударила «Дитя Смерти» прямо перед двигателями и взорвалась рядом с главным плазменным трубопроводом.

Взрыв почти разорвал корабль на части, и он закружился. Загремели вторичные взрывы, разрывая «Дитя Смерти» изнутри. Железные Руки продолжали наступать, пока захватываемый ими корабль разваливался на части.

На «Волке Хтонии» Железные Руки прорвались к палубам реакторов и погасили его пылающее сердце. Корабль умолк. Увидевший смерть своих братьев «Бросок Копья» бежал к краю системы и скрылся в варпе. Лишённая полного истребления врагов «Фетида» остановилась среди гибнущих кораблей как хищник, собирающийся пожирать жертв.

Исполнив свою задачу, все ещё ходившие мёртвые вернулись на «Фетиду» в объятия холодного забвения.

Сквозь ледяные сны Крия пробился голос. «Пробудись».

Сначала, как и всегда, пришла боль. Она началась в груди и разошлась по остаткам плоти, обжигая словно кислота. Затем пробудилось железо.

Пришла новая боль, пронзившая его как острая игла. Долгое мгновение он чувствовал каждый поршень, сервомотор и фибросвязку тела, но не мог ими пошевелить. Крий вновь был схвачен, прикован к мёртвому весу металла. Сила наполняла конечности, а пульс крови казался ударами далёкого барабана. Донеслись звуки: щелчки машин, скрип инструментов, бормотание сервиторов, выполняющих свои задачи.

Вновь пришла боль, и на этот раз не утихла. Лишь вся его воля смогла сдержать инстинктивное желание крушить, кричать, вырваться из железных оков. Это мгновение прошло.

Тело вновь принадлежало ему. Зрение вернулось. Сначала пришло облако помех, падавших из тьмы словно снег. Затем очертания, затем цвета, и наконец знакомое лицо.

— Время пришло, — сказал Фидий.

Крий кивнул. По спине прошёл разряд боли.

«Феррус Манус мёртв».

Как и всегда в мысли пришла истина, такая же мучительная, как и в первый раз. Сначала пустота, затем высасывающая всё воронка скорби, потом гнев, что краснее крови, и в конце ненависть. Холодная, безграничная и мрачная как остывшее железо ненависть обрела форму и стала необходимостью, императивом. Он отсёк все иные чувства и мысли, отсоединил их от разума, словно резервные системы. Осталась лишь ненависть, омываемая светом новой боли.

Он повернулся от Фидия к кольцу окружающих Железных Рук. Оружие в руках, холодные глаза не моргают. Он вновь посмотрел на брата.

— Мы достаточно близко к Солнечной Системе, — сказал Фидий.