– Мы все тут с прибабахом, – доверительно сообщил я деревянному транспорту, – Только вот эти прибабахи не мешают заботиться друг о друге и делать что то конструктивное. Вместе. А вот Мимика так не может, не умеет, и, что самое печальное, даже не собирается учиться. Она получила голос, а теперь сделает всё что угодно для того, чтобы выиграть какой то там Турнир. Всё , Веритас. Понимаешь?

Корабль замолчал, да и я снова заткнулся, не обращая внимания на едва заметные кончики черных ушей, торчащие из за угла. Сейчас забавная ситуация: мы нуждаемся в Мимике, знающей, как попасть в Агабахабару. А вот когда попадём… я оставлю кошкодевочку сражаться за свою мечту с теми недоброжелателями, которых она наплодила своими лапками.

…если та, конечно, не образумится.

Шансы на это… призрачные.

Вообще, когда японцы рисуют это своё аниме, шевелить логику считается дурным тоном, даже пыль с неё сдувать грешно. Оттуда и глядит потребитель на огромные глаза, огромные сисяндры, инфантильное поведение и мотивацию уровня «моча ударила в голову». В волшебном мире Фиола дури, конечно, хватает с избытком, но если смотреть на существующий порядок вещей в головах моих нормальных  спутниц, то с логикой и мотивацией у них всё в полном порядке. Будущее Саяки чуть не уничтожили сменой класса, от того она и строит новое. Тами всю жизнь обманывали и держали в нищете – гномка хочет стать богатой. Матильда… ну тут всё сложнее с её то не слишком здоровыми вкусами и планами, но суть та же: ради их исполнения она с нами и бегает, не желая другой жизни.

Решив, что хватит думать о всяких разных, я капитанским произволом занялся инвентаризацией уворованного, награбленного или взятого с бою имущества, от количества которого Веритас сейчас жрал ману как не в себя. Основным активом являлись доспехи и оружие почитателей Ауми, сплошь высокоуровневые, блестящие и классные. Сперва я тлел надеждой найти что нибудь ценное лично для себя в этом дорогостоящем барахле, но она быстро погасла – на всех шмотках были требования к верующим, да и качества эти комплекты были недостаточного в отличие от моих вещей, требовавших уже привязки кровью. Запаски, что и говорить. Зато много, особенно ювелирки. Любят верующие увешиваться золотишком…

Несколько реликвий, имеющих отношение к самой Ауми, зловещей блин «богине пирату добра и света», сдохли в божественном плане по причине присутствия поблизости вредного меня, но остались высококачественными художественными изделиями из дорогих материалов. Ничего, пепельницы из них получатся княжеские! Хотя, вот этот горшок и на императорский ночной потянет. В общем, на очень кругленькую сумму у нас тут всего, включая даже небольшую библиотеку. Содержание книг в ней полная фигня, а вот переплеты из золота, платины, да еще и украшенные драгоценными камнями, заставляли Тами испытывать разновекторные острые эмоции – от восторга до возмущения нормального наемницы здорового человека (гнома) по поводу излишней траты средств на фигню. Кстати, насчет фигни…

– У меня есть идея, – пробормотал я, выползая из трюма с приличных размеров щитом, – Нужна доброволица.

Рыжую гномку из добровольцев, еще не знающих о своем почетном звании, я исключил. Слишком сильная, не годится. Матильда поначалу мне казалась прикольным выбором, но внушала определенные сомнения как личность организованная. А вот Саяка да, Саяка – это хорошо.

– Ком цу мир лепешка бара, – поманил я к себе пальцем великую мудрицу, отчаянно зевающую на палубе. Та, очень кстати для задумываемого, была одета в легкую ночнушку, обзываемую выпендрежным словом «пеньюар», а еще была расслаблена, доверчива и благорасположена. То, что надо.

– Ой, – вяло отреагировала сонная девушка, вцепляясь в врученный ей мной щит, – А за…

– Тсс…,   приложил я ей палец к губам, а затем снова вернулся к обматыванию ведьминой осиной талии веревочным канатом, призванным как следует закрепить на ней защитное оборудование, – Сейчас всё будет ясно.