– А чего, собственно, наткнулись? – недоумевающе вопросил я, – Здесь же вроде делить то нечего.

– Из за неё, – со вздохом потыкал пальцем вверх Кинтаро, – Главарем у банды был кентавр. Влюбился. Вцепился… ну, приставал. А Самара чан попала ему задними копытами в лицо. Двумя. Он и умер.

– И вам хотят отомстить?

– Нет, эти хотели, чтобы Самара стала новой главой. Они не просто логисты, Крайм сан, а еще и дороги новые прокладывают или старые чинят. Им разумный и быстрый копытный в банде позарез нужен.

– Ну, проблемы рабочих шиноби не волнуют, – пожал я плечами, – Пусть заказывают нового с континента.

– Крайм сан, а вы тут каким судьбами?

Мой рассказ был подлиннее, так что мы сели за стол, выудив из гнезда слегка успокоившуюся Самару. Мне пришлось дополнительно уговаривать кентаврицу, рассказав ей, что теперь не могу доставить райское наслаждение простым шлепком, а значит она в безопасности. Молчаливая и скромная шиноби поглазела по сторонам, дождалась утешительных и подтверждающих кивков от женского населения корабля, а затем вполне мирно расслабилась. Так то у меня с ней отличные отношения, но вот эта моя прошлая способность устроить кому нибудь оргазм любым критическим ударом её пугала до одури.

– В общем, вот так вот, – развел руками я, – Плывем на Поллюзу отдохнуть, Мимика хочет какой то местный конкурс выиграть… ничего серьезного. Общаемся, торгуем, плаваем.

– А потом куда собираетесь, Крайм сан?

– Потом, наверное, поплывем на Хелис, – обтекаемо сказал я, не планируя пугать молодого и слегка наивного человека.

– А можно с вами?

– Конечно!

Тут наш разговор прервался, а Тами с Саякой начали знакомить Кинтаро с Матильдой и Мимикой. Тот, каким то шестым чувством определив всю суть моих с ними отношений, тут же уставился на меня, излучая осуждение, восхищение и зависть одновременно. Смутившись, я потыкал пальцем в прячущуюся за Матильдой кошкодевочку, уточнив «Ей тридцать четыре года!», а затем удрал из каюту на палубу. Взгляд шестнадцатилетнего паренька, у которого с либидо было всё в полном порядке и даже больше (своими руками в бордель его сдавал!), был невыносимо жалобным. В нем буквально сквозила мольба научить!

Только вот я понятия не имел как. «Не родись красивым, а переродись Героем, выбивающим дополнительные вещи с монстров»? В общем, тяжко. Может, прикупить ему нетяжелую сексуальную рабыню? Ну, чтобы и кинтары были сыты и самарам не тяжело?

Малюсенький зеленый островок, мимо которого мы проплывали в полукилометре, неожиданно привлек моё внимание. Возле него стоял здоровенный галеон, на котором и возле которого творилась какая то интересная чехарда. Достав подзорную трубу, я расщелкнул её на максимальную длину, тут же уставившись на происходящее. И застыл на месте. Намертво. Вмерз в палубу, как будто прямо здесь и вырос. Отпочковался, блин, от Веритаса, под влиянием местных загадочных сил квадрата Агабахабара. Почувствовал себя буратиной. Мерзлым. Глаза смотрели, мозг воспринимал, но на этом этапе все было кончено, дальнейшие процессы, такие как обработка информации, вырабатывание реакции, крики, битие той же головой об дерево… они как бы ощущались в будущем, но сквозь толстую вату настоящего.

Я даже не ощутил, как на плечо легла рука. Большая, толстая, жилистая и фиолетовая. Но эта рука не просто легла, она еще и развернула меня, спасая от мозговыносящего зрелища затем, чтобы мой остекленевший взгляд уткнулся прямиком в добрые, умные, понимающие глаза Артхуула Гримгардота… за которым стояли в две шеренги все взятые мной на борт куакарабилли.