— Знаешь, — сказал он почти непроизвольно, — ты — очень красивая.

— Не надо, Марк, — пробормотала она. — Нет, говори. Один единственный раз. Другого, наверное, не будет. Правда?

— Думаю, что нет.

— Я вернусь на Землю, — сказала она.

— Нет!

— Я должна. Это единственный выход.

— Но… я хочу, чтобы ты осталась.

— Нет, ты не хочешь этого, Марк. Посмотри правде в глаза.

— Могу только позавидовать мужчине, который женится на тебе.

— А я завидую твоей жене. Но знаешь, я не ревную тебя к ней. Мне жаль ее. У нее никогда не будет того, что было у меня.

— У тебя не было ничего, кроме тяжелых испытаний.

— С тобой.

Она подмигнула ему.

— Ближе к делу, командир, пока я не разревелась.

«Если бы она хоть на йоту ошибалась», — сцепив зубы, проклинал себя Фрезер.

Но Лорейн, конечно, была права. Он почувствовал себя крысой.

«Жизнь — это не повесть, — наставлял он себя. — В ней не бывает „хэппи эндов“. Она просто продолжается.»

Стараясь не глядеть друг на друга, они закончили монтаж. Это была простая схема временной задержки, подключенная к регулятору ускорения на главной панели. Однократное ускорение позволило им отдохнуть и закончить схему.

— Надеюсь, она сработает, — пожал плечами Фрезер. — Может даже не убьет нас.

Юпитер оказался между кораблем и солнцем. Марк увидел множество звезд. Их было такое количество, что ему понадобилось употребить весь свой опыт, чтобы распознать созвездия. Ганимед выглядел крошечным холодным полумесяцем. Фрезер стучал по клавишам компьютера, вычисляя вектор схождения с поправкой на звездное притяжение. Последние маневры можно будет выполнить вручную. Рискованная и неэкономная процедура, но достаточно эффективная для умелого пилота и достаточно большой массы реакции. Корабль вздрогнул от его прикосновения. Юпитер провалился в бездну. Они могли бы лететь по спирали на малом ускорении, но это заняло бы значительное время. Поэтому на несколько минут он включил пятикратное ускорение. После этого «Олимпия» оказалась уже на расстоянии достаточном, чтобы сбросить ускорение до приемлемого значения. Большую часть пути он проделал с ускорением, равным половине "g". Он не мог развивать немыслимую скорость, чтобы уцелеть. Кроме того, это могло усложнить коррекцию курса.

Последующие часы он провел в беседах с Лорейн. Но их разговоры не касались никого. Даже Евы.

Они приближались к Ганимеду. Фрезер с удивлением отметил, как мало осталось в нем страха и как много предчувствия. Казалось странным, что он испытывал чувство вины за смерть представителей другого вида, не смущаясь своими намерениями в отношении людей, таких же теплокровных, как и он сам.

Но улунт-хазулы не причинили ему никакого вреда и не оказывали сопротивления. Здесь же дела обстояли иначе!

— Да, немного иначе!

Резким движением он включил передатчик.

— Космический корабль «Олимпия» запрашивает Центр Управления Полетами, — выпалил он, глядя на горный пейзаж, представший перед ними. Прошу дать направляющий луч и разрешение на посадку.

— Что? Вы сказали «Олимпия»? — воскликнул незнакомый голос.

— Да.

Фрезер указал свои приблизительные координаты.

— Ваш радар может обнаружить меня где-нибудь в этом районе. Включайте луч. Но без глупостей. Мы хотим сдаться.

— Подождите. Можете вы подождать минуту? Я должен посоветоваться с начальством.