|
Вот он поддерживает Ги. Потом есть лорд Ториньи, которого называют Зубастый Хамон. Цепной пес, что не упустит ни малейшей возможности причинить мне вред. Все это – могучие сеньоры, но существует и еще кое-кто, посильнее их, вот он-то, по моему мнению, и стои́т за их спинами. – Герцог ненадолго умолк. – Да будет так. Если он останется жив, то однажды станет служить мне. Его зовут Неель де Сен-Совер, виконт Котантен, которого не было в Валони. Если бы он туда прибыл, это означало бы, что он признает себя моим вассалом. Но его не было, и потому мы встретимся на поле брани. – Герцог, вскинув голову, взглянул на звезды. – Не отставай: мы должны переправиться через Вир еще до наступления рассвета.
Они наконец достигли границы; лошади теперь хрипели, и с них хлопьями летела пена. Фортуна благоволила к путникам – наступил отлив, но, когда они переправлялись через бурный поток, уже занимался рассвет. Вода поднялась до колен, и от холода у Рауля застучали зубы. Кони, с трудом взойдя на другой берег, остановились на дрожащих ногах; бока у них ходили ходуном. Взгляд Вильгельма привлекла серая полоска света, появившаяся на горизонте. – Мы обойдем Байе с юга, – сказал он. – Я не рискну появиться в городе. Вперед! Нельзя терять ни минуты. В Сен-Клемане они остановились у небольшой церквушки, дав лошадям немного передохну́ть. Вильгельм, будучи человеком верующим, на несколько минут преклонил колени перед алтарем, истово помолился. Почти сразу они вновь поднялись в седла, и вот теперь Раулю становилось все труднее держаться рядом с герцогом, который безжалостно гнал своего скакуна вперед. В небе погасли последние звезды, когда они стороной обогнули Байе, и предутренний туман скрыл город от их глаз. Солнечные лучи уже разгоняли его, и в тот момент они достигли Ри, замок которого высился у самой дороги. Вильгельм наверняка просто проехал бы мимо, но подъемный мост был опущен и на нем обнаружился какой-то человек, полной грудью вдыхавший свежий утренний воздух. Он пристально наблюдал за окончательно выбившимися из сил лошадьми, явно проделавшими долгий путь; любопытство его вызывали и всадники, в столь ранний час ехавшие на взмыленных конях. Когда скакуны спотыкающейся рысью поравнялись с мостом, человек узнал всадника с непокрытой головой на вороном коне, ахнул и бросился вперед, чтобы остановить герцога. – Сеньор! Сеньор! Стойте! – закричал он и, раскинув руки в стороны, встал у них на пути. Герцог натянул поводья. Властитель Ри схватил Мале под уздцы и вскричал: – Какое несчастье с вами приключилось, милорд? Как вышло, что вы путешествуете один и в таком виде? Герцог, глядя на него прямо, спросил: – Хуберт, я могу доверять вам? – Да, клянусь Богом! Вы можете довериться мне, монсеньор. Говорите смело! Я – ваш верный слуга. – Что ж, тогда вот мой ответ, – сказал Вильгельм. – Я спасаюсь бегством. Вы хотите остановить меня? – Да, милорд, ровно настолько, насколько понадобится, чтобы вы подкрепились и пересели на свежего коня, – не раздумывая, ответил Хуберт. – Входите же и ничего не бойтесь! Если здесь вас догонят враги, я буду защищать замок до последнего солдата. Они въехали по мосту во внутренний двор замка и соскользнули с седел наземь. Старый Хуберт де Ри громкими криками сзывал своих людей; двоих усталых мужчин он незамедлительно провел в главную залу, и вскоре вокруг уже суетились слуги. Один принес одежду герцогу, другой опустился перед ним на колени, застегивая поножи поверх его штанов, третий притащил таз с водой, дабы Вильгельм мог умыть лицо, четвертый стоял наготове с салфеткой, а последний держал в руках рог, доверху наполненный французским вином. Пока слуги одевали его, герцог, глядя поверх их голов, разговаривал с Хубертом, вкратце пересказывая ему события в Валони. |
