Ужас свернулся под ложечкой, как ядовитая змея. Выставил гремучий хвост, выплюнул раздвоенный язык – того и гляди, ужалит! Тошнота вкатилась в горло плотным комом, и я сглотнула, чтобы протолкнуть его обратно. Так вот, значит, чем сейчас занимается девочка в моём теле! Чувствую, что если повезёт вернуться назад, я встречу новый рассвет в изоляторе для безумцев. Или – в лучшем случае – привязанной к кровати. Если, конечно, Йозефу не придёт в голову более здравая идея: закопать меня заживо.

– И долго я буду в чужом теле? – только и получилось выговорить.

– Ты пугаешь меня, Элси! – голос матери сорвался в крик. – Как можно так безответственно подходить к важному делу?! Мы ведь столько раз обсуждали это!

– Прости меня, – выдавила, прервав её пылкую речь. – Я спросила это потому, что мне интересно другое. Попав в моё тело, чужой человек тоже очень удивится. И начнёт вести себя странно. Это… это будет заметно.

– Будет, – я услышала, как что-то хрустнуло рядом.

– И Элсарио тоже заметит это!

– Да, – произнесла мать. – Я тоже этого очень боюсь. Это – наш второй путь к плохому исходу. Но если мы не рискнём сейчас, плохой исход наступит в любом случае. А так у нас хотя бы будет шанс.

Шанс. Четыре буквы – а сколько надежды. Но каким призрачным казалось это слово сейчас… Я сжала губы, пытаясь не разреветься. Мне не было особого дела ни до слепой девочки, ни до её семейства. Я опасалась за себя. За своё настоящее тело и настоящую судьбу, которая и без того казалась несладкой.

***

Пространство каморки сжалось и стало душным и скользким от тепла растопленной печи. Вдалеке журчала вода и булькало масло. Уютно громыхала металлическая посуда. Нож, коварно хихикая, скрёб по сковородке. Мать жарила мясо на ужин. И очень кстати: желудок настойчиво просил нормальной пищи. Ведь съесть грубое травяное варево с распаренной крупой на обед я так и не смогла, несмотря на то, что мать, поминая Разрушителей, упорно его в меня пихала.

День прошёл монотонно и вяло. Я так и не смогла подняться с койки. Каждый раз, когда я вставала по нужде, голова кружилась так, что приходилось просить поддержки. А стоило провести пару минут сидя – воскресала зловещая повозка с разболтанными колёсами. И, разгоняясь, ехала на меня.

– Как ты себя чувствуешь? – Лукас осторожно присел на край койки и, приподняв мою голову, положил её себе на колени.

– Не так плохо, как ты думаешь, – решила я соврать.

– Брешешь, – фыркнул он. – Ты белая, как потолок! Может, воды тебе принести?

– Я с удовольствием поем мяса, когда оно будет готово.

– Почтенные Покровители, слава вам, – задорно пропел Лукас. – После того, как ты плевалась своей любимой чечевицей, я уже ни во что не верил.

– Боишься, что к Покровителям уйду? – сорвалось с моих губ.

Молчание повисло в воздухе. Масло на сковороде зашипело громче, словно ругая меня за греховные домыслы. Судя по тому, что Лукас не спешил отвечать, мои худшие догадки оказались близки к истине. Моё состояние слишком тяжёлое, и я могу уйти в любую минуту.

Интересно, если я и правда уйду к Покровителям этой ночью, кто останется в моём настоящем теле? Девочка Элси? Или я проснусь, как ни в чём не бывало, и пойду на работу, влившись в привычную рутину будней?

– Хочешь, сказку расскажу? – хрипло процедил Лукас, пытаясь залатать брешь тишины.

– Расскажи лучше про то, что снаружи, – попросила я, поудобнее устраиваясь на его коленях. Каждое движение давалось неимоверным трудом.