«Сварганил разрешение»! Понятно, почему он так боится полиции и не хочет привлекать внимание администрации. Эмма посмотрела на подростка с сочувствием, теперь он вызывал в ней не только жалость, но и восхищение.

— А где ты всему этому научился, Ромуальд?

Он пожал плечами.

— Много чего можно делать, если умеешь пользоваться компом, — сказал он.

Эмма продолжала его расспрашивать, и он рассказал, что в тринадцать лет просидел несколько часов под арестом из-за того, что распространял в Интернете пиратскую версию перевода последнего тома «Гарри Поттера». Потом он вскрыл сайт своего лицея и развлекался тем, что ставил себе другие отметки и посылал родителям учеников всякие дурацкие послания по электронной почте. В июне этого года он добыл в три клика темы бакалавриата по естественным наукам, желая помочь подружке. А в начале июля порезвился немного в Фейсбуке на странице президента Николя Саркози. Пустяки, школьные проказы, но на Елисейских Полях не понимают детских шуточек. Власти мигом до него дотянулись. Из-за этих неприятностей он нажил другие, еще хуже: его не хотели допускать к выпускным экзаменам, а потом дали волчий билет по части компьютеров…

Эмма слушала рассказ парнишки, и вдруг ее осенило.

— Давай садись за компьютер, — распорядилась она.

Он послушно уселся за свой стол и нажал на клавишу, переводя компьютер в рабочий режим.

Эмма взяла стул и села с ним рядом.

— Посмотри на меня внимательно, Ромуальд.

Явно нервничая, паренек снял и снова надел очки, но не выдержал взгляда Эммы и отвел глаза.

— Вы… вы очень красивая, — пробормотал он.

— Нет, не очень, — усмехнулась Эмма. — Точнее, страшная. Но ты мне поможешь решить проблему.

Она подсела к клавиатуре и быстренько вышла на сайт парикмахерского салона. На светлом без всяких украшений фоне заплясали светящиеся буквы:

Акахико Имамура

Стилист

— Акахико Имамура, парикмахер-японец, произвел революцию в области причесок, — объяснила Эмма. — На Манхэттене он — лучший из лучших, мэтр, мастер стрижки и краски. Анджелина Джоли, Энн Хэтэуэй, Кейт Бланшетт — все звезды стригутся и причесываются у него. Лучшие дома моды стремятся заполучить его на время своих показов. Говорят, он маг и волшебник, и мне для сегодняшнего вечера очень пригодилось бы его искусство. Беда только в том, что у него очередь и записываются к нему за два месяца.

Ромуальд мигом сообразил, чего от него ждут, пальцы его забегали по клавишам.

— У Имамуры в Нью-Йорке три салона, — продолжала Эмма, пока паренек с умопомрачительной скоростью работал на компьютере, — один в Сохо, второй в Мидтауне, третий в Верхнем Ист-Сайде.

— В Ист-Сайде он и работает сегодня во второй половине дня, — объявил Ромуальд, выведя на экран список клиентов парикмахера.

Потрясенная Эмма наклонилась к списку.

— Та же самая процедура, что и при заказе столика в ресторане, — пояснил юный француз.

— А ты можешь изменить фамилию?

— Ясное дело! А иначе что мы тут делаем? В какое время вы хотите к нему попасть?

— В пять часов. Это возможно?

— Детские игрушки!

И Ромуальд вписал имя Эммы вместо назначенной на пять часов клиентки и тут же отправил уведомление вычеркнутой о том, что сегодняшний визит отменяется.

Эмма не верила своим глазам.

— Ну, ты и молодец, Кларк Кент! — радостно одобрила она и чмокнула его в щеку. — Ты тоже, оказывается, маг и волшебник!

Щеки Ромуальда вспыхнули.

— Это совсем не сложно, — скромно сказал он.

— Ты, может, и не похож на крутого, но ты крутой, — подбодрила на прощание Эмма, вставая.