Хардвик примчался, поднимая пыль и рыча глушителем. Припарковав прожорливый винтажный «Понтиак» рядом с зеленым «Субару» Гурни, он вышел к дому, зашелся своим жутковатым кашлем и сплюнул мокроту в листья, кружившиеся в потоке воздуха от машины.

— Ненавижу запах гнилых листьев. Воняет словно конь обгадился, — сказал он вместо приветствия.

— Меткое сравнение, Джек, — ответил Гурни, пожимая ему руку. — Умеешь подобрать слова.

Со стороны они выглядели как солонка и перечница из разных наборов. У Хардвика на голове топорщился неопрятный «ежик», лицо было мясистым и красным, с паутинкой сосудов на носу. Водянисто-голубые, как у маламута, глаза придавали ему вид человека неопределенного старческого возраста с вековым похмельем. Темные волосы Гурни, напротив, были аккуратно причесаны — Мадлен иногда отмечала, что даже слишком аккуратно. В свои сорок восемь он был все еще подтянут и поддерживал пресс в тонусе ежедневными приседаниями перед утренним душем. На вид ему было не больше сорока.

Пока Гурни провожал Хардвика в дом, тот толкнул его в бок:

— Чего, зацепила, да?

— Ты о чем?

— Да ладно, колись, на что запал? На страсть к торжеству справедливости? Или на возможность вывихнуть Родригесу яйца? А может, ее роскошная задница?..

— Так сразу и не скажешь, Джек, — произнес Гурни, обнаружив, что приноровился произносить его имя с особым саркастическим нажимом, словно это не обращение, а мимолетный удар поддых. — Меня больше заинтересовало видео.

— Да ты чего? А я думал, ты на своей пенсии тут со скуки подыхаешь. Что, правда совсем не тянет вернуться, так сказать, в мир живых?

— Тянет посмотреть запись. Ты же принес диск?

— Да ты в жизни не видел такой киношки про убийство, старичок! Мокруха в высоком разрешении! Съемка с места действия!

Хардвик стоял посреди большой комнаты, служившей кухней, столовой и гостиной. С одной стороны была старомодная плита, а с другой, в десяти с лишним метрах, — камин с изящной кладкой. Хардвик окинул все это быстрым внимательным взором и произнес:

— Да у вас тут норка с разворота журнала про жилища долбанутых экофанатов!

— Проигрыватель в кабинете, — сказал Гурни, показывая дорогу.

Запись начиналась с захватывающей аэросъемки: камера плавно скользила над яркой весенней зеленью, двигаясь вдоль дороги и ручья, тянувшихся серебристой и графитовой лентами вдоль особняков с ухоженными газонами и живописными пристройками.

Камера замедлилась над самым крупным и красивым из особняков. Когда в кадре появился просторный изумрудный газон, окаймленный нарциссами, камера застыла и начала плавное движение вниз.

— Ничего себе, — удивился Гурни. — Они наняли вертолет?

— А чего, теперь все так делают, — ответил Хардвик. — Но это только начало. Дальше съемка пойдет с четырех статичных камер, расставленных так, что их обзор покрывает все владение целиком. Так что здесь полная хронология всего, что происходило снаружи — и картинка, и звук.

Каменный дом цвета слоновой кости был окружен каменными же террасами, нисходящими к нарочито небрежно оформленным идиллическим зарослям цветов, которые словно целиком привезли из Англии.

— Это вообще где? — спросил Гурни, усевшись на диван рядом с Хардвиком.

Хардвик посмотрел на него в притворном ужасе.

— Ты что, не узнаешь элитный поселок Тэмбери?

— А что, должен?

— Это же улей самых важных пчел! Ты как важный шмель должен это знать. Если ты хоть как-то котируешься в обществе, у тебя обязательно найдутся знакомые с домиком в Тэмбери.