Судя по теням, которые отбрасывали дома на улицу, время приближалось к полудню. Саммер ощутила беспокойство. Пришлось успокаивать себя. Джесс сказал, что придет, и, значит, придет обязательно! И все-таки минуты тянулись мучительно долго. Девушка нервно теребила пальцами носовой платок. Когда она наконец увидела вышедшего из-за угла дома и направившегося к гостинице Джесса, этот кусочек материи стал влажным. Облегченно вздохнув, Саммер надела шляпку и приколола ее булавкой к заранее уложенным волосам, чтобы не сдул в дороге ветер. Джесс задерживался. Судя по всему, он улаживал последние вопросы с хозяином гостиницы. Чтобы не терять времени в дальнейшем, она достала деньги, данные ей в свое время Слейтером.

— Саммер! — раздался наконец за дверью знакомый голос.

Она открыла.

— Привет, Джесс.

— За гостиницу уже уплачено. Так что спрячь деньги, они тебе еще пригодятся. Твой проезд до Остина я тоже оплатил, а Билл обещал, что присмотрит, чтобы у тебя было все нормально. Он ждет нас в дилижансе. Пошли. — Саммер попыталась что-то возразить по поводу денег, но он только махнул рукой. — Все это мы можем обсудить потом. Мы с Сэди скорее всего поедем через Остин. Кстати, как нам тебя там найти?

— Я решила взять фамилию мамы — Виллер. Я оставлю для вас записку на почте.

Выйдя на улицу, Саммер подняла голову даже немного выше обычного и гордо выпрямила спину. Джесс, неся ее дорожный сундучок на плече, поддерживал спутницу под руку. Хранить гордую осанку под любопытными взглядами каждого встречного было нелегко. Когда они подошли к станции, Саммер была едва жива от смущения. И все-таки она сумела держать себя в руках и не опускать голову, а смотреть прямо. Лицо ее для посторонних наблюдателей оставалось совершенно спокойным.

Тот же кучер Билл, который привез ее и Джона Остина в Гамильтон, ждал около дилижанса. Он взял дорожный сундучок Саммер у Джесса и передал своему помощнику, расставлявшему вещи пассажиров на багажной полке. Можно было ехать.

Саммер вдруг захотелось прижаться к Джессу — последнему, кто связывал ее с прошлым. Тот понял состояние девушки по ее растерянному лицу. Он сам сжал ее руку и, наклонившись к уху, ободряюще зашептал:

— У тебя все будет хорошо, Саммер. Если что-то не будет получаться, напиши капитану Слэйну в форт. Он даст мне знать. Поняла?

Сдерживая слезы, Саммер кивнула.

— Спасибо! — прошептала она дрожащими губами.

Джесс помог ей сесть в дилижанс и отвернулся, привычно скрывая под бесстрастным выражением лица свои собственные чувства. Саммер села рядом с мексиканкой, державшей на руках плачущего ребенка. Помимо них, в экипаже находились трое мужчин и еще одна женщина. Недовольные заминкой с отправкой, мужчины неодобрительно посмотрели на Саммер, но вслух ничего не сказали. Кучер щелкнул хлыстом, и дилижанс тронулся. Сидящая на задней скамье Саммер смотрела в окно на Джесса до тех пор, пока он не исчез из виду. А поднявшиеся вскоре из-под колес тучи пыли известили о том, что позади остался и город.

У Саммер было такое ощущение, что она осталась совершенно одна в мире, в котором никому не нужна. Это пугающее чувство не покидало ее все последние пять дней. Когда она ехала в этом же дилижансе из Пини-Вудс, у нее был Джон Остин, о котором надо было заботиться. Да и цель у нее была — она ехала в Гамильтон, чтобы разыскать Сэма Маклина. Вот и нашла! На душе стало совсем горько.

В экипаже стало жарко и душно. Пришлось снять шляпку и использовать ее в качестве веера, обмахивая заодно и младенца на руках мексиканки. Больше всего Саммер боялась сейчас за свой желудок. В последнее время ее постоянно рвало около полудня. Но сегодня она так нервничала в ожидании Джесса, что смогла сдержать позывы, хотя рот то и дело заполнялся неприятной горькой слюной.

Чтобы отвлечься, Саммер принялась разглядывать далекие горы, вершины которых слились с ярким голубым небом, и простиравшиеся у их подножия бескрайние прерии с выцветшей от жары травой.