— Прошу меня извинить, — молвила Изабелла, скупо улыбнувшись. — Однако вы просили позвать взрослых.

— И ты позвала меня. Весьма громогласно.

— Вы и есть взрослый, — пояснила она. — Поскольку мисс Беннет отбыла. Вы заняли ее место. Вы здесь единственный взрослый и ответственный человек.

— Ха! — слегка усмехнулся Юстас, встряхнув головою, будто заявление сестры не внушило ему особого доверия. Удивился не он один. Я совершенно растерялась.

— Однако объявление… — начала я, уже утомившись растолковывать вновь и вновь.

— Разместила мисс Беннет, — сказала Изабелла. — Я же вам объяснила. Вы заняли ее место.

— Но кто за все отвечает? Кто, скажем, платит мне жалованье?

— Мистер Рейзен.

Опять этот мистер Рейзен. Стряпчий. Значит, Хеклинг не вполне меня обманул.

— И где же, позволь спросить, сей мистер Рейзен?

— Живет в деревне. Утром я могу вас проводить, если желаете.

Я глянула на замечательно красивые напольные часы в углу. Уже миновало десять вечера.

— Мистер Рейзен обо всем печется, — продолжала Изабелла. — Он платит гувернантке, он платит миссис Ливермор и Хеклингу. Дает нам деньги на карманные расходы.

— И отчитывается перед вашими родителями?

На сей раз Изабелла пожала плечами и отвернулась.

— Вы, вероятно, устали, — сказала она.

— Весьма, — подтвердила я. — День выдался нелегкий.

— И голодны? В кухне наверняка найдется что-нибудь, если…

— Нет, — сказала я и вскочила. Довольно с меня на один вечер. — Нет, меня несколько укачало в коляске. Быть может, вам лучше проводить меня в спальню. Я высплюсь, и все наладится, а завтра я разыщу мистера Рейзена и во всем разберусь.

— Как вам угодно, — промолвила Изабелла и тоже поднялась. Юстас мигом вскочил и прижался к ней. Она улыбнулась мне, снова напустив на себя хозяйскую личину. — Будьте любезны, следуйте за мной.

Мы поднялись по лестнице. Была она величественна и изысканна; не удержавшись, я ладонью погладила мраморную балюстраду. Ковер под ногами также оказался весьма роскошен, хотя его, как и все прочее в доме, похоже, несколько лет не меняли.

— Мы с Юстасом спим на втором этаже, — сказала Изабелла, указав в конец коридора; дверей я почти не разглядела, ибо мрак освещала лишь одинокая девочкина свеча. — Вы этажом выше. Надеюсь, вам понравится. Я всей душою на это надеюсь.

Я вгляделась в нее, не понимая, имела ли она в виду пошутить, однако в лице ее читался скорее стоицизм. Мы поднимались дальше — Изабелла со свечой на три ступени опережала Юстаса, тот на три ступени опережал меня. Я посмотрела на его босые ноги. Были они очень маленькие, и на пятках различались рубцы, словно он носил обувь, из которой уже вырос. Кто приглядывает за этим мальчиком, если в доме нет взрослых?

— Сюда, Элайза Кейн, — позвала Изабелла, пробираясь по коридору, а затем распахнула тяжелую дубовую дверь и вошла в спальню.

Спустя несколько мгновений перешагнув порог, я мысленно поблагодарила Изабеллу за то, что своей свечою она зажгла в комнате три другие; обстановка теперь проступала отчетливее, и я осмотрелась. Комната оказалась весьма уютна, велика и просторна, было в ней не холодно и не жарко, постель виделась мне удобной. Беспокойство рассеялось, и я прониклась добрыми чувствами к этим детям и к этому дому. Утром, решила я, все будет хорошо. Все прояснится.

— Что ж, доброй ночи, — сказала Изабелла и направилась к двери. — Надеюсь, вы будете почивать спокойно.

— Доброй ночи, мисс Кейн, — сказал Юстас, устремившись за сестрой, и я улыбнулась, кивнула им обоим, пожелала доброй ночи и крепкого сна и прибавила, что с нетерпением жду завтрашнего более обстоятельного с ними знакомства.