— Вы готовы продать свою душу и свою расу? — вступил в разговор Аррис.

— Неужто вы верите в существование души? — усмехнулся Роуз.

— Конечно!

— Ну, а я верю в свой неограниченный банковский кредит. Я согласен вести торговлю с кем угодно, лишь бы партнер был платежеспособен.

— Охотно верю всему, что вы тут нам рассказали. Но что если вы приглянетесь именно как закуска к рубидиевке или курчатовке, а не как деловой партнер?

— Для ящерицы вы недурно владеете симворечью. Пожалуй, я мог бы путем шантажа заставить вас дать мне официальную гарантию моей неприкосновенности.

— Нелогично. Чтобы шантажировать, нужно иметь силу за плечами.

— Совершенно верно. Но кто вам сказал, что я не обладаю такой силой? Она вот здесь, в моем чемоданчике!

Парквит вздохнул. Человечек начинал разочаровывать его.

— В вашем контейнере нет ничего такого, что не являлось бы частью его конструкции, — вяло заметил главнокомандующий. — Там нет ни пластмассового, ни железного, ни деревянного предмета, чьи размеры превышали бы десятую часть дюйма. Если бы дело обстояло иначе, вам просто не разрешили бы посадку, а уж о допуске в мой кабинет не велось бы и речи! Все, что вы можете сделать, это огреть меня или моего коллегу своим дурацким чемоданчиком. Но едва вы успеете замахнуться, как я нажму одну кнопку, которая приведет в действие такой агрегат, который испечет вас, любезнейший, в один миг.

— Верю-верю. Но зато в чемоданчике есть несколько кайстеров чистейшего винта. Винт тут в виде порошка, под большим давлением. Если я отпущу ручку, контейнер взорвется. Положим, вы останетесь живы. В этом случае вас ждет страшная доля — доля наркомана, доля “летчика”. Испарения от взрыва попадут вам в дыхательные пути и баста: зависимость образовалась. А все поставки винта контролирую я. Несомненно, вы умрете сразу после меня и гораздо более страшной смертью. Умрут все, кто вдохнет пары винта! Вижу, что вентиляция тут отличная. Тем хуже для вас. Солдаты передохнут! Но я вовсе не желаю навредить вам, господа, и потому не отпускаю ручку чемоданчика. Пока что…

— Вы блефуете, — сказал Парквит. — Мне не кажется, что вы способны совершить самоубийство.

— Уж если я прилетел к вам, то, значит, я не слишком избалован фортуной. Мне терять нечего, а вот вам я рекомендовал бы…

Парквит никогда бы не сделался главнокомандующим, если бы терялся в сложных ситуациях.

— Хорошо, я предоставлю вам убежище.

— Поклянитесь вашим Песком-Который-Хранит-Жизнь и вашей Раковиной.

Парквит улыбнулся, стараясь не обнажать зубов.

— Да вы настоящий разбойник, Лорд, — сказал он, потом зашипел и заквакал; в этом шипении и кваканий клятва, по сути, и состояла. — Ну, теперь ваша душенька довольна?

— Меня не проведешь. Вы не договорили двух последних слов клятвы и не уколупнули когтем слизистую гостию из заднепроходного отверстия!

— Я проверял вас, любезнейший. Прошу прощения.

Парквит повторил клятву, но уже по всем правилам.

Роуз отпустил ручку. Никакого взрыва не последовало.

— Ну вот видите, вы все-таки блефовали!

— Пусть это вас не тревожит, господин главнокомандующий. Знаете, любое существо, торгующее винтом, для ааннианца непременно сволочь и дрянь.

— Вы клевещете на рептилий, господин Роуз. А клевета — не самое лучшее начало дружбы.

— Мне много раз приходилось выслушивать всякие гадости. Забудем об этом…

Уэтплейс, остров Чэтема Кингсли, был спроектирован и насыпан в море таких образом, чтобы всем бросалась в глаза роскошь родового поместья.