– Ну ладно, – сказал он наконец, – можешь остаться. Пока что на время первой поездки. А потом… посмотрим.

Я улыбнулась.

– Это уже договор… За свою сторону я ручаюсь! – и протянула ему руку.

Он отступил, не желая принять ее. Но мне было важно, чтобы он взял мою руку.

– Договор, Ларри, – повторила я, – и ты окажешь мне любезность, если скрепишь его рукопожатием.

Тогда в конце концов он с неохотой уступил мне. Магвайры все еще спали, а ранние птахи среди соседей были заняты своими делами. Так что, я думаю, никто, кроме нас самих, и не узнал об этом рукопожатии.

В тот же день Магвайры, и я вместе с ними, стали равноправными обитателями приисков, Дэн Магвайр перекупил земельный участок на Эврике у двоих мужчин, которые перебирались в Бендиго. Тот факт, что они так легко расстались с ним, вовсе не означал, что там не было золота, – оно могло лежать глубже. Золото в жиле встречалось на разной глубине; Эврика была одним из богатейших приисков, и все равно это было похоже на лотерею – с месяц назад неподалеку от участка Магвайров какие-то трое набрали золота на две тысячи фунтов, а чуть подальше, где люди вырыли шахту в пятьдесят футов глубиной, не нашли и пылинки, чтобы оплатить ежедневные расходы. Но об этом задумывался только Ларри. Остальные – Дэн, Пэт и Син – были полностью убеждены, что стоит лишь прокопать участок на восемь футов, как золото потечет им в карманы. Они взяли положенные по закону лицензии на раскопки еще до того, как могли начать работу. Поскольку Ларри тоже имел права на этот участок, он, как и все, взял разрешение, хотя и говорил, что требовать за него пять фунтов – это чистое надувательство. Они приобрели невиданные доселе приспособления для их новой деятельности – лопаты, заточенные кирки, ручную тележку для перевозки кварца к ручью, лоток для промывки песка, жестяную посуду для обработки небольших самородков и мелкой пыли. Они имели теперь все, что должен иметь уважающий себя старатель, кроме, разве что, мозолей на руках.

Я помогла Кейт с переездом на новое место; на этот раз предполагалось что оно будет постоянным, по крайней мере в случае, если участок окажется золотоносным. Все имущество Магвайров было вынуто из повозки, а затем из коробок и сундуков, где оно пролежало всю долгую дорогу. Оно представляло собой странную смесь из нужных и ненужных вещей, купленных в Мельбурне в расчете на суровые будни на приисках, а также нелепых остатков их прежней жизни в Дублине. Там были три низкие походные кровати – для Кейт, Розы и для меня (вообще-то одна предназначалась для Кона, но он настоял, чтобы ее отдали мне, поскольку считал, что если будет спать на матрасе, как его братья, то у него появится больше прав называть себя мужчиной). На все кровати полагалось тонкое белье и кружевные наволочки. У Розы было даже атласное стеганое одеяло; а мне она дала лоскутное, которое, по ее словам, было первым произведением ее швейного мастерства еще в детстве.

– Здесь нельзя пользоваться такими вещами, – сказала я Кейт, – они же испортятся от грязи!

Она пожала плечами.

– Я привыкла использовать и тратить все, что у меня под рукой, и, как ни странно, все всегда возвращается сторицей. Я не выношу, когда сохраняют на завтра то, чем можно наслаждаться уже сейчас. – Она любовно прикоснулась к своим простыням. – Было бы так обидно прятать все это по коробкам.

То же самое было с одеждой. Я обнаружила, что и Кейт, и Роза носят свои дублинские наряды только потому, что других у них просто нет. Даже если бы у них были другие, то сомневаюсь, чтобы они их надели. У Кейт были более смелые взгляды, чем у Розы, но обе любили производить эффект. Их одежда была яркой (слишком молодежной для Кейт), и обе выглядели разодетыми, как павлины, на фоне коричневых и серых платьев других женщин.