У меня имелись свидетели, которые могли подтвердить, что мы с Мэри были любовниками, а это значит, я мог заявить, что Маргарет – моя дочь, если не по закону, то по крови. Этот факт говорил в мою пользу и служил достаточным основанием для обвинений – ты мог убить свою жену по причине того, что она родила дочь от меня.
– Но Мэри на самом деле не погибла во время пожара в той хижине, не правда ли? Ведь на пепелище был обнаружен труп другой женщины.
– Да, там погибла девушка из соседней деревни. Мы с ней были любовниками, и Мэри застала нас вдвоем. Сначала она присоединилась к нашей любовной игре, но затем в ней взыграла ревность, и она в порыве гнева убила девушку. Для осуществления моего замысла мне необходимо было, чтобы тебя обвинили в преступлении, приговорили, а после этого я бы прибрал к рукам Данкрейг. Тогда я решил выдать труп деревенской девушки за тело Мэри, и мой план начал осуществляться.
Низко опустив голову, Джеймс украдкой взглянул туда, где сидели стражники, и чуть не ахнул от изумления. Стражники куда-то исчезли. Джеймс не сомневался в том, что кроме них с Аннорой, больше никому не было известно о потайном ходе, поэтому стража не могла покинуть темницу через подземный ход. Очередной удар кнута и последовавшая за ним резкая боль, от которой у Джеймса перехватило дыхание, прервали его размышления.
– Как я вижу, рассказ о моих успехах тебя утомил? – хмыкнул Маккей.
– Может быть, тебе не стоит так много ему рассказывать? – заметил Эган.
– Почему это? Кому он может передать мои слова? Еще немного – и он будет гнить в могиле и кормить червей. Мертвые не выдают чужие тайны.
Эган скривил лицо.
– По-моему, чем меньше людей посвящено в твои тайны, тем лучше.
– Мертвые не в счет, Эган. А этот болван уже стоит одной ногой в могиле. Он не понимает, что чем быстрее отдаст концы, тем будет легче для него.
– Так где же скрывалась Мэри? – спросил Джеймс, как только пришел в себя.
– То там, то сям, – ответил Маккей. – Я велел ей переезжать с места на место, чтобы ее не могли обнаружить. Однако эта упрямая женщина не послушалась меня и не сделала так, как я ей сказал. Околачивалась поблизости, а потом и вовсе начала требовать, чтобы я на ней женился. Эта идиотка отказывалась понять, что дорога обратно в Данкрейг ей закрыта навсегда. Она вбила в свою дурную голову, что, коль скоро Данкрейг находится в моих руках, она может снова стать здесь хозяйкой, выйдя за меня замуж. Я несколько месяцев пытался уговорить ее уехать подальше отсюда, и вдруг она заявляет, что ждет от меня ребенка. Тебе не обязательно знать, почему я был уверен в том, что ребенок не мой, но я точно знал, что он не от меня. Тогда мне стало ясно, что Мэри заводила себе любовников, не заботясь о том, что ее могут узнать. Я не сомневался, что если Мэри поймают, она не станет меня выгораживать. И тогда мне пришлось ее убить. Это случилось спустя год после того, как тебя обвинили в ее убийстве.
– Где покоится ее прах, Маккей?
– Какая тебе разница, где гниют ее кости?
– Она мать Мегги и хотя бы поэтому заслужила быть похороненной по-человечески. Я потрясен, что ты даже не удосужился, чтобы у Мэри была нормальная могила, чтобы время от времени навещать ее.
– С какой стати я должен навещать ее могилу?
– Хотя бы по той простой причине, что если бы она не была так слепа, ты бы никогда не прибрал к рукам Данкрейг.
– Вижу, ты соскучился по этому кнуту. – Маккей ударил Джеймса, и кровь тонкой струйкой побежала по его правому бедру.
Джеймс пересилил боль и не отвел взгляда от Маккея.
– Где она похоронена?
– Какое тебе дело?
– Однажды Мегги может спросить меня об этом, и я хочу показать ей, где могила ее родной матери. |