– Единственный показатель того, – произнес он, – насколько мир полон людьми и насколько они активны, – это процент ассигнований в перечень продуктов, получаемых на основе фотосинтеза.

Сэм и Макс кивнули, как будто это было стандартным началом совещания.

– Могу я делать заметки? – спросил Арт.

– Пожалуйста, – ответил Форт и указал на кофейный столик, стоящий перед диванами. Там лежали блокноты и планшеты. – Позже я хотел бы поиграть в кое-какие игры, так что вот планшеты и блокноты, что вам удобнее.

Почти все взяли себе планшеты и некоторое время молчаливо возились, вынимая и запуская их. Пока они были заняты, Форт встал и начал ходить кругами вокруг диванов, поворачиваясь через каждые несколько предложений.

– Сейчас мы используем порядка восьмидесяти процентов чистой первичной продукции наземного фотосинтеза, – говорил он. – Ста процентов, вероятно, невозможно достигнуть. В перспективе емкость среды, по нашим подсчетам, составляет лишь около тридцати процентов, так что, образно говоря, мы зажрались. Мы уничтожаем наш естественный капитал, как будто где-то есть доступный резерв, и почти исчерпали некоторые наши активы, такие как нефть, дерево, почва, металлы, пресная вода, рыба и животные. Это затрудняет дальнейшее развитие экономики.

«Затрудняет! – записал Арт. – Экспансия?»

– Мы должны продвигаться дальше, – продолжил Форт, бросив пронзительный взгляд на Арта, пытавшегося непринужденно закрыть свой планшет ладонью. – Продолжающаяся экспансия – фундаментальный принцип экономики. Более того, это один из фундаментальных принципов самой вселенной. Потому что все на свете – это экономика. Физика – космическая экономика, биология – клеточная, гуманитарные науки относятся к социальной экономике, психология – к ментальной, и так далее.

Слушатели печально закивали.

– Так что все на свете расширяется. Но подобный процесс не может вступать в противоречие с законом сохранения массы и энергии. Как бы эффективно ни было производство, невозможно на выходе получить больше, чем на входе.

Арт внес в пометки: «Выход больше начального вложения – все экономика – естественный капитал – зажрались».

– В ответ на сложившуюся ситуацию здесь, в «Праксисе», группа людей работает над тем, что мы назвали экономикой полного мира.

– А почему не переполненного мира? – спросил Арт.

Форт, кажется, его не услышал.

– Как сказал Дали, два капитала: созданный человеком и созданный природой – не взаимозаменяемы. Это очевидно, но поскольку многие экономисты до сих пор утверждают обратное, я вынужден подчеркнуть это. Простой пример: построив больше лесопилок, вы не получите больше леса. Строя дом, вы можете варьировать число электропил и плотников, а значит, они взаимозаменяемы, но вы не можете строить, имея на руках лишь половину необходимой древесины, и не важно, сколько пил и плотников у вас есть. Попробуйте, и у вас получится дом из воздуха. Именно в таком доме мы сейчас и живем.

Арт покачал головой и взглянул на страницу своего планшета, куда снова внес заметки. «Ресурсы и капиталы не взаимозаменяемы – электропилы/плотники – дом из воздуха».

– Прошу прощения, – спросил Сэм, – вы сказали: природный капитал?

Форт резко дернулся, повернулся, чтобы взглянуть на Сэма.

– Да?

– Я думал, капитал по определению создается человеком. Производное средств производства, так нас учили.

– Верно. Но в капиталистическом мире слово «капитал» получает все более и более широкое использование.