— Отправила Джулию в клинику. Врачи обещали ее подержать там подольше. Поедем?

— Подожди еще немного. — Он с откровенной печалью оглядел ночной Элинор. — У меня чувство, что это — последний раз.

— Не говори ерунду!

— Я — знаю, Аолла. Слишком много условий нужно выполнить, чтобы меня спасти. Я много лет надеялся на чудо. Но уже нет времени ждать. Совет Вселенной никогда не даст разрешение на операцию, которая мне нужна. Но даже если бы и дал. Ее может сделать только Странница, Векторат Времени нашей Вселенной. Ты не вспомнишь, когда она последний раз была на Земле? Даже во время прохождения флуктуации, когда речь шла о возможной гибели Земли и ее дочери — она не появилась. Кто такой для нее — Креил ван Рейн? Ты скажешь, я ей как сын. Все это глупости, Аолла. Для Странницы время течет по иному. То, что для нас — год, для нее — столетия. Невозможно представить, чтобы такое существо могло долго испытывать привязанность к какому-то смертному созданию. Это горько и больно. Но это правда. Скажи спасибо, что ее хватило столько лет помогать нам. Может быть, как раз потому, что по меркам своей цивилизации она была совсем ребенком? Я почему- то уверен, будь она взрослой, она бы не стала вмешиваться и Земля бы погибла. Через несколько дней меня не станет. Ты знаешь, как это будет? — Аолла не ответила, и он продолжал. — После очередного генетического скачка, уже будет невозможно подобрать нужный состав атмосферы. Тогда Машина полностью соединит мой организм с собой. Но для меня это будет неважно. И не больно, — он горько усмехнулся. — Я буду в коме.

— Я не хочу об этом думать!

— Ты должна, Аолла. Я хочу, чтобы ты приняла это как неизбежность. Потому что люблю и боюсь за тебя. Моя смерть не должна затронуть тебя. Ты понимаешь, что я имею в виду? Жизнь продолжается.

— Кому нужна такая жизнь?

— Нужна. Людям. Я долго учил тебя, и теперь — ты лучший генетик на Земле, не считая меня. Кроме того, только ты способна понимать мою логику и продолжить мою работу.

— Глупости. Никто не сможет сравниться с тобой. Ты — гений. А я — просто хороший специалист. Огромная разница. Ты даже не можешь быть уверенным, что на верном пути. Я-то хорошо знаю, как часто ты меняешь свои решения, если видишь, что движешься в тупик.

— Это верно для любого профессионала! Какой толк настаивать на своих ошибках?

— Тем не менее, немногие люди способны их признавать.

— Обещай мне, что ты продолжишь мою работу. Пожалуйста! Дай мне спокойно умереть, не боясь за тебя!

Аолла молча посмотрела на него. Она ощущала какую-то обреченность и полное нежелание жить. Что-то сломалось внутри, так что жизнь превратилась в бессмысленную мозаику. Она разжала слипшиеся губы и сказала вслух: «Я обещаю тебе.»

— Повтори это мысленно, — попросил Креил.

— Обещаю закончить твою работу. По крайней мере, сделаю все, что в моих силах.

— Хорошо. — Креил мысленно улыбнулся. — Теперь можно возвращаться. Стайн! — вслух позвал он робота. И когда тот появился в дверях, добавил: Отвези меня в клинику.

— Я этого не вынесу! — Аолла билась в истерике. Как и предсказал Креил, прошло всего два дня, с тех пор, как он ездил в свою квартиру. Теперь он лежал под куполом, в глубокой коме, потому что невозможно было создать такие физические условия, в которых он мог бы жить.

Строггорн в полной мере ощущал боль Аоллы, свободно сочившуюся сквозь ее защиту. Он с радостью бы обнял и утешил жену, но боялся наткнуться на ее отвращение и поэтому просто стоял рядом, не зная, что делать и как можно успокоить ее.