|
Вим прекрасно помнил этот взгляд. – Ну, здравствуй, друг. Не ожидал, что мы снова встретимся… Помнишь меня? Вим кивнул зверю. Вурл низко опустил голову и зарычал. Беда с этими медведями – никогда не поймешь, что у них на уме. Было ли рычание предупреждением, или наоборот – медведь приветствовал старого приятеля? – Разумеется, помнишь, – сказал Вим. – Тушенка и все такое. Ну? Рычание медведя не изменилось. – Я знаю, ты умный зверь… Я видел твоих потомков на велосипеде. Однажды я учил кататься на велосипеде одну барышню, и… Боковым зрением он заметил движение. – Нет! Лорхи замер с занесенным над головой копьем. Прямо иллюстрация из учебника – «Сцены первобытной охоты». Выпученный глаз казался огромным, как шарик для пинг-понга. – Тихо, – сказал Вим, поднимая руки. – Без паники! Медведь отступил на пару шагов. Лорхи таращился на него, словно зверь вдруг заговорил человеческим голосом. – Этот медведь за нас, – объяснять охотнику, что да как, у Вима не было сил. Он повернулся к Вурлу. – А где твоя хозяйка? Вим не особо рассчитывал, что медведь его поймет. В отличие от Белки, он не умел «разговаривать» с животными. Мог только взглянуть на мир его глазами… Но что он увидит? Собственную физиономию, а это не самое приятное зрелище: бледный, грязный, небритый, с идиотской заискивающей улыбочкой на губах… Медведь заворчал. Точно собака, потерявшая хозяина. Очень большая собака. – Белка ведь тоже там? – Вим указал на овраг. Он подошел к краю. Из оврага тянуло затхлой сыростью, внизу поблескивала вода. Вим заметил следы на глиняном обрыве – кто-то недавно спускался здесь, цепляясь за торчащие корни. – Чудовище там? – Лорхи копьем указал на овраг. – Я слышу его голос. Вим вздрогнул. Бормотание… Ему ведь не почудилось. Звуки доносились из оврага – пусть слабые и искаженные эхом. Он нагнулся ниже, напрягая слух. Если бы не звон в ушах… – Станция закрыта. Проход строго воспрещен! – Черт! Вим ошалело посмотрел на Лорхи, потом на медведя. Просто чтобы убедиться, что он до сих пор в каменном веке. Вертолет, а теперь еще и немецкий язык? Какого… Проход строго воспрещен?! – Это чудовище? – Охотник сжал древко копья. Вим смотрел на наконечник – пластину из черного камня, примотанную белесыми сухожилиями. – Хуже, – тихо проговорил он. – Запрещающая табличка. Лорхи удивленно моргнул. – Пойдем, – сказал Вим, ставя ногу на первый корень. Дерево прогнулось под его весом. – Боюсь, внизу нас ждет много интересного… – Станция закрыта. Проход строго воспрещен! Вим даже не поднял голову, чтобы посмотреть, идет ли за ним Лорхи. А медведь… Слишком крутой обрыв, зверю не слезть. Когда до ручья оставалось не более метра, Вим остановился и закричал так громко, насколько хватило сил: – АСКА!!! БЕЛКА!!! ГЛАВА 20 КРОВЬ И ВОДА Великан раскачивался из стороны в сторону. Кожа его раскраснелась и блестела, спутанные космы слиплись от пота, в пасти белели хлопья слюны, как на морде загнанного бизона. На покатом лбу, извиваясь червяком, вздулся бугристый шрам. И это человек? Кайя? Сородич? Белка поджала губы. Нет. Сейчас она видела чудовище, которое убивает людей. Переломанное тело Кирка лежало у гиганта под ногами – он стоял в кровавой луже. Великан ударил себя по груди. Послышался глухой гул. – Руу-фа… – пророкотал великан и протянул изменившимся голосом: – Бе-ека… Белка оскалилась. Ее трясло, но она старалась не показывать страха. |
