Так что к тени в виде териантропа-тюленя я подлетел в нави, без изысков, «напролом» сквозь воду и землю. Замер над ним, причувствовался, соотнёс наблюдаемое с полученным от Диньки. И выпустил в явь небольшого огненного духа, одновременно с кинетическим воздействием фейки на стреляло.

Ну и вернулся в тело, начав оборот ещё не вставая, слыша отголоски недавнего взрыва и жалобный и матерный вой.

— А что это у нас тут? — с радостным оскалом, уже беролаком воздвигся я на лапы.

А у нас тут был парень, с чёрной и кровоточащей, слегка дымящейся и разорванной физиономией. Гриб-зонтик из ружья, разорванного напополам. Духа я подпустил с целью инициировать все заряды на алхимической бурде, что пронырливый мышонок с огненной присадкой с успехом сделал. Ружье разорвало к чертям, стрелку разворотило наглое рыло и выбило наглые гляделки. Ну а Динька ударила по стволу телекинезом — пуля в стволе могла вылететь, причём попасть не в воздух, а в меня, что нахрен не надо.

Ну и, помимо риторических вопросов, улыбки и помахивания лапой, я внимательно следил и причувствовался. Пяток териантропов стояли на границе рощи, при моих движениях несколько фигур дёрнулись, но стояли на месте. Не магичили, за оружие не хватались.

Не дождавшись ответа (кроме матерного подвывания скорчившегося стрелка), я решил что хорош моему почтенству в этой дыре торчать.

— Шу-у-унк, иди сюда, морда протокольная! — рявкнул я. — Не пойдёшь — мне плевать, клятву ты давал и объясняться с Аварусом сам будешь!

Этот вопль принёс плоды: через полминуты ко мне, нога за ногу, подтопал Шунк.

— Михайло, что ты сделал с Греном… — начал было «наезжать» он, но вышло неубедительно.

— Первое, — стал загибать когти я. — Навка мертва, других в округе нет. Второе, Шунк: у тебя сутки на то, чтобы заплатить мне полтысячи золотых. Третье: я никаких гренок не знаю и ничего с ними не делал. Если ты про вон того потерпевшего, — небрежно махнул рукой я. — Это мои духи. О которых вас, придурки, прррредупреждали! — прорычал я.

Ну а что? Говорить, что я «знаю что вы покушались»? А зачем? Мне деньги нужны, а не конфликт. Было бы у нас «чистое» дело, когда можно покусителя оттащить в суд и раздеть до всего — тогда, естественно, «да». А так как есть сейчас — проще изобразить из себя честного видома-ведьмака. Который просто не знал, что творится в яви, ну а что ружьё взорвалось… А откуда я знаю, к примеру, что оно на меня было нацелено? В общем, смысла раздувать конфликт нет. Связываться с этими уголовниками я, конечно, больше не буду, но и заниматься работой местных судов-ментов бесплатно — никакого желания.

— Он глаз лишился…

— С чем его и поздравляю, Шунк. Я повторяюсь: вас, придурков, предупреждали: не приближаться к моему телу, плохо будет. Не понял, не послушал — мне плевать. Дело сделано. Я — в Рико. До завтрашнего заката жду расчёт, и если ещё раз заикнёшься про этого пррридурка, — прорычал я, указывая на потерпевшего, — или про его проблемы и страдания, то получишь от меня пинка. И тебе это не понравится. Я — пошёл, — сообщил я, сделал лапой и потопал к Рико.

Естественно мониторя округу, да и Динька над скоплением собак сутулых висела, внимательно наблюдая. И, несмотря на очень эмоциональный и приглушённый мат, на продолжение противоправных действий в мой адрес они не решились. Парочка оборотней дотопала до потерпевшего, подняли его и поволокли куда-то. То ли лечить, то ли чтоб мясо не пропадало — мне как-то пофиг. А я спокойно дотопал до Рико, беспрепятственно добрался до буксира и развалился на уже привычной койке, потягивая водку (не пьянства ради, а релаксации для!).