Стража впустила караван со мной без вопросов, разве что скорбно поохали и попричитали на несколько фраз о судьбе караванщиков. А Пай двигала впереди, пока мы не оказались на этакой площади, с аж трёхэтажным домом с островерхими крышами.

— Ратуша, — бросила она мне через губу. — Я — к мэру, расскажу что случилось. И говори с ним, насчёт награды, мужеложец! — и потопала к дому.

— С мужиков — дороже, — ехидно бросил я вслед, на что девица топнула по мостовой, но не остановилась и заскочила в здание.

А я огляделся — что-то запашок какой-то неприятный. И, мягко говоря, удивился, немного отъехав. Дело в том, что на скале за ратушей, невидимые, пока я не сменил точку зрения, крепились каменные клетки, на высоте метров пяти от земли. В паре из них были териантропы в обороте, но… в общем, просто костяки, обтянутые шкурой, даже толком не разглядеть кто пошёл в основу оборотного облика. Даже шерть вываливалась проплешинами. Ну и в нескольких клетках были трупы различной испорченности: от костяков, до костяков оптянутых полуиссохшим, полусгнившим мясом, которые и издавали неприятное амбрэ. Это хорошо ещё что мы далеко.

— А кто это там, и за что их? — поинтересовался я у одного из ожидающих караванщиков.

— Это… — последовал набор местных идиоматических выражений, подхваченой тройкой коллег дающего показания. — Редкостный урод. Мэр, бывший. И его семейка, — последовал плевок.

— А за что? — не отставал я.

Ну, реально — интересно. Я с такими весёлыми последствиями продутых выборов, да ещё и с семьёй, как-то не сталкивался ни в одном из двух Миров. Нет, ну голову там откочеврыжить, ещё как проявить власть демократии — это бывало. Но вот прям какая-то редкостно садистская казнь.

— За дело, епископ! Вон, мэр идёт, с тобой толковать будет, а нам трепать языком не с руки. Пайка тоже языком хорошо трепет, но ты не узнаешь, раз её послал, недотрога, — под гыгыканье коллег выдал этот остроумец.

— Ваше утончённое чувство юмора поражает, — хмыкнул я.

— Чего⁈

— «Того». Не с руки, вот и молчи, — отмахнулся я.

Просто из ратуши выперся териантроп, в компании Пайки. Лет тридцати с хвостом на вид, явно не «отжирающий жопу при должности», да и видок у типа был усталым. При этом, как оборотень тип был неслабым, уровня того же риковского паука. Что-то кунье и сильное, хотя понятно, что не Радз Радзичей. Шёл он неспешно, так что к моменту когда он дотопал до меня, караван с Пайкой уже свалил.

— Привет тебе, епископ Михайло Попавич, — кивнул мне он.

— Потапыч, — помахал я лапой.

— Потапыч, — не стал спорить тип. — Я — мэр Агрида, Лакма Норг, приветствую тебя и благодарю за помощь.

— А в чём-то материальном эта благодарность выражается? — заинтересовался я.

— Хех… да нет у нас ничего особо, епископ. Но немного денег найдём.

— Ты погоди, мэр. С деньгами — это хорошо. Но немного — не очень.

— Это ты точно подметил.

— Я такой. У вас, вроде как, копи серебряные. Пай мне рассказывала, что проблема. И, для начала, мэр, расскажи что у вас в городе-то творится. Только не в ратуше, — брезгливо скривился я.

— Да, воняет. Но — закон! — важно поднял он палец. — А так — я не жрамши сегодня. Составь компанию, епископ, заодно и расскажу.

Спорить я не стал, направившись за мэром в здание с таинственным названием «ресторан».

19. Серебряная нищета

Таинственное здание содержало в себе столики, кабинеты, обслуживающий персонал и прочие загадочные атрибуты. Норг смачно перекусил, заполировав тазики еды бутылкой вискаря и стал рассказывать.