— Это он, — сказал портье, возвращая фотографию. — На всякий случай спросим еще у служанки, которая убирала его комнату.

— Да, тот самый господин. Только здесь он моложе, — подтвердила служанка.

— Скажите, он не звонил из отеля по телефону?

— Нет, и сам не звонил, и ему не звонили.

— И никто к нему не приходил?

— Гости как раз были.

— Гости? — заинтересовался Соэда.

— Да, прошлым вечером в отель зашли двое мужчин и сказали, что хотят видеть этого господина.

— Расскажите об этом подробней.

Почувствовав, что разговор затягивается, портье предложил Соэде пройти в небольшую комнату, расположенную сбоку от входа. Здесь, очевидно, происходила регистрация постояльцев. В углу стоял телевизор, стены были увешаны рекламными фотографиями.

— Простите, что доставляю вам беспокойство, — извинился Соэда.

Служанка присела на краешек стула и продолжала:

— Было около восьми вечера. Я как раз расставляла у входа гэта, когда появились двое мужчин. Оба рослые, стройные. Описав внешность господина, они спросили, не останавливался ли такой человек у нас.

— Как? Описали внешность, говорите? А фамилию не назвали?

— Нет. Сказали, будто он их друг, а в отеле, должно быть, остановился под чужой фамилией. Я сначала было засомневалась, но, раз люди специально пришли повидать знакомого, решила, что отказывать неприлично, и поднялась в его комнату.

— Так-так, — пробормотал Соэда.

— Господин очень удивился и некоторое время стоял в раздумье. Потом, видно на что-то решившись, сказал, что он сам к ним спустится. И тут же сошел вниз.

— Они встретились как знакомые?

— Нет. У нашего господина было такое лицо, словно он видит их впервые. А те повели себя так, будто они с ним знакомы, — вежливо поклонились и сказали, что хотели бы с ним поговорить у него в номере. Наш господин повел их к себе.

— Ну, а что было потом?

— Потом я принесла им чай, но в номер вошла не сразу, остановилась у дверей, потому что из номера доносились резкие голоса.

— ?

— Не знаю, удобно ли говорить об этом, но мне показалось, что они о чем-то спорили. Вот я и остановилась, но потом все же, постучав, открыла дверь. Все сразу же замолчали и, пока я разливала чай, только и ждали, когда я уберусь из номера.

— Вы не слышали, о чем они спорили, когда стояли в коридоре?

— Говорили все больше гости. Но я ведь недолго пробыла за дверью. В общем, они ругали нашего господина за то, что он, мол, не имел права по своей воле бежать сюда.

Соэда слушал внимательно, стараясь не пропустить ни одного слова. Странно, думал он, почему эти двое назвали приезд сюда Таки бегством. Значит, они связаны с ним какими-то особыми отношениями. И в то же время у Таки, по словам служанки, было такое лицо, будто он видит их впервые.

— Что было дальше? — спросил Соэда.

— Не знаю. Я только поняла, что мне надо побыстрее убираться из комнаты, и я ушла.

— А как долго эти двое оставались у вашего постояльца?

— Думаю, не больше получаса. Потом они спустились вниз и ушли.

— Ваш постоялец спустился вместе с ними?

— Да, он проводил их до выхода.

— Как он себя вел?

— Обыкновенно. Как-все люди, провожающие гостей. Только они все время молчали. И когда прощались, ничего не сказали друг другу. Да, — будто что-то вспомнив, добавила служанка, — у нашего постояльца, когда он их провожал, было все-таки какое-то странное лицо…

— Как это понять?

— Оно было бледное-бледное.