Ветер начал крепчать, надулся даже наш малюсенький парус, и наш вельбот устремился к берегу, до которого уже было рукой подать. Неожиданно за бурунами прибрежной волны мы очутились, как мне показалось, у входа в довольно большую бухту. Ослабив румпель, я направил вельбот прямо в эту бухту. Однако насколько большой или маленькой она была в действительности, я не имел никакого представления.

«Все получается легко только на словах, — подумал я, — но сейчас нам прежде всего необходимо найти хорошее укрытие». Из той скудной информации, которой я располагал об этом побережье, мне было известно, что оно не предвещало нам ничего хорошего, — это место славилось своими штормами, бурями и страшными ураганами.

Более того, я вовсе не был уверен в том, что это был именно тот берег, который я имел в виду. Наши морские карты были весьма примитивными, да и не многие сумели пройти вдоль всего побережья.

В Бостоне, куда мы часто ходили под парусами из своих болот, я много раз слышал о трудностях мореплавания в Атлантике. Но я знал также и то, что непреодолимых трудностей не существует. Пересечь Атлантику, отчалив от берегов Ирландии, не составляло особой сложности, поэтому многих ирландских, английских и бретонских моряков просто смешили сообщения о Колумбовом «открытии». Они его просто не считали таковым, поскольку еще их деды ловили рыбу у побережья Большой Ньюфаундлендской банки на протяжении почти целого столетия.

На небе забрезжил слабый рассвет, и мы могли уже свободно различить серую громаду береговой линии, окаймленную бурунами приливных волн.

Мы оказались в небольшой бухте или узком заливе, открытом с южной стороны и окруженном густыми зарослями на западном берегу. Я осторожно повел вельбот в направлении этого берега, поскольку в мои планы вовсе не входило среди белого дня на большой воде демонстрировать дикарям свое присутствие.

Мы не замечали признаков жизни на берегу и не видели дымовых султанов. Однако я ни на минуту не сомневался в том, что такое удобное место обязательно должны бы облюбовать туземцы.

Руфиско подозвал меня, понизив голос до шепота:

— Гляди! Вот здесь можно удобно причалить.

Я принялся манипулировать рычагом румпеля, и подгоняемый ветром вельбот устремился к берегу. Мы выбрали защищенное со стороны моря скалами место на берегу, перед которым простиралась узкая, серповидная песчаная отмель. Приблизившись к этому месту, мы увидели, что это была вовсе не бухта, а устье реки. Саким убрал парус, и мы заскользили по водной глади. Вскоре мы заметили громадный, наполовину погруженный в воду ствол дерева. Управляя вельботом при помощи короткого кормового весла, мы подгребли к нему и пришвартовались.

Совсем рядом какая-то птица радостной трелью приветствовала рассвет, тихо, размеренно плескалось море. Над нами медленно парила чайка, широко раскинув крылья и с любопытством рассматривая нас.

Я встал, нацепил шпагу, сунул за широкий пояс пару пистолетов и взял дробовик.

— Не шуметь! — предупредил я. — Будем соблюдать абсолютную тишину. Вокруг нет ни души, и нам необходимо основательно разведать место.

Мы выбрались на берег, зорко озираясь по сторонам. Здесь было много деревьев, преимущественно сосны, среди которых виднелись могучие кроны вековых дубов и заросли еще какой-то неизвестной мне породы деревьев, земля была усыпана валежником.

Выбранное нами место показалось мне очень удобным. С противоположной стороны маленькой бухты, где мы спрятали вельбот, протекал, затерявшись в дюнах, небольшой, но глубокий ручей.

Со стороны залива земля на ширину доброго акра в глубину была сплошь покрыта валежником, прибитым к берегу плавником и густой травой. Вокруг, по всему периметру этого небольшого залива росли высокие деревья.

— Огня разводить не будем! — распорядился я.